Близилась как раз годовщина смерти родителей и ее план по проникновению в дом Дрейка сложился будто бы сам собой.

Не заботясь о себе, она легко оделась и вышла прямо под проливной дождь. Пока она добиралась до дома Дрейка, сухого места на ней почти не осталось.

Дождь все усиливался и дул холодный ветер. Так как это уже был конец лета.

Дрейк сидел у себя дома и наслаждаясь теплом огня у камина, увлеченно читал книгу. Вдруг к нему в дверь постучали.

Он сильно удивился, потому что никого не ждал сегодня. Тем более в такой ненастный вечер.

И его удивление умножилось, когда на пороге он увидел трясущуюся от холода Клэр.

Дождь уже заливал с непомерной силой. Так что с девушки, стоявшей на пороге, стекали маленькие ручейки воды.

Лицо ее было все в слезах. Видно было, что она очень расстроена.

— Что случилось? — Дрейк сейчас выглядел неподдельно обеспокоенным.

Клэр отвечала с едва грустной улыбкой:

— Сегодня годовщина смерти наших с Мишель родителей. Мне было очень грустно оставаться дома, и чтобы не беспокоить сестру я вышла прогуляться. И тут начался этот ужасный ливень…

Девушка стояла на пороге, а дождь продолжал лить как из ведра. А Дрейк все еще не решался впускать ли ему Клэр.

Уже захлебываясь слезами, девушка продолжала:

— Я не могла пойти домой в таком состоянии. А кроме тебя у меня здесь никого нет.

Видя сомнение Дрейка, она сделала шаг вперед и он, к ее удивлению, отступил.

В доме было сухо и тепло. В камине шумно потрескивали дрова. И чудесный еловый запах окутывал все вокруг.

Растерянный хозяин же старался выглядеть вежливо, несмотря на то, что его все еще терзали смутные сомнения по поводу девушки:

— Садись здесь, я принесу сухие полотенца.

Девушка послушно села на предложенный ей диван и тут же поспешно встала.

— Ой, я же вся мокрая! Можно я воспользуюсь твоей ванной? — мягко спросила она, на что Дрейк еще больше растерялся.

— Ах, да, конечно. — с удивлением для себя согласился он.

Меньше чем через полчаса девушка вышла. Освежившаяся, она спустилась вниз по лестнице. Где ее ждала знакомая уютная гостиная.

Теперь же к запаху дров примешивался приятный аромат кофе.

Дрейк все так же сидел с книгой в руках. Пламень от дров отражался на его лице, делая его еще более загадочным. Услышав скрип ступенек, он повернулся на звук. Где его взору предстала соблазнительная полуобнаженная молодая девушка. Она была закутана в махровое полотенце, а темные влажные волосы мирно покоились на ее плечах. Да, Клэр точно знала как соблазнить мужчину.

«Так зачем же она на самом деле тут?» — все чаще всплывал в голове Дрейка данный вопрос.

Заметив на лице парня немой вопрос, девушка поспешила объясниться:

— Прости за мой неприличный вид. Моя одежда сейчас слишком мокрая, а другую я забыла попросить.

— Ничего страшного. — стараясь отвести свой смущенный взгляд, произнес тот. — Это тебе, выпей пока горячий.

Парень протянул ей чашку, от которой шло приятное тепло.

— Спасибо. — улыбнулась ему Клэр.

Девушка приняла чашку и села рядом с ним.

Замерзшая и потерянная, ей все еще было не по себе в доме предполагаемого убийцы.

— Я бы выпила еще чего-нибудь, покрепче. — на полном серьезе сказала она.

На что Дрейк понимающе кивнул:

— Могу предложить виски.

— Было бы неплохо. — согласилась девушка.

Дрейк подошел к шкафу и вытащил оттуда рельефную бутыль.

Он налил рюмку и протянул ей. Себе же он не стал наливать.

— А ты? — удивилась Клэр.

Дрейк спокойно ей ответил:

— Я не часто пью.

Тогда Клэр стала уговаривать его:

— Но может только сегодня, в память о моих родителях?

Ничего не ответив, он налил и себе. Когда от немного отпил, девушка спросила:

— Сердишься на меня?

Дрейк удивился:

— Из-за чего?

Тогда Клэр продолжила извиняющимся тоном:

— Прости, что нарушила условие нашего договора.

Девушка сделала виноватый вид и Дрейку стало как-то по человечески жаль ее. Конечно, может он и не был таким плохим, каким хотел казаться. Но отчасти, что то в поведении девушки делало его более настороженным по отношению к ней, что вызывало в нем большие сомнения по поводу сделанного им выбора. Тем не менее он точно не смог бы оставить ее в беде. Хоть его и терзали сомнения, он все чаще задавался вопросом: «Что если, я и правда ей нравлюсь?»