«Буду действовать по обстоятельствам, — принял решение Нолофинвэ. — Колесо судьбы всегда можно раскрутить в правильном для себя направлении. Я должен верить».

— Мы любили эту землю, но то была навязанная любовь, внушённая нам поработителями! — провозглашал Феанаро, возвышаясь на ступенях дворца над собравшимися на площади эльфами. — Любовь к Валинору не рождалась в наших сердцах, но была хрупкой иллюзией, как и свет Древ, святость которых нам тоже навязали. Но есть лишь один нетленный негасимый свет! Свет созданных мною Сильмарилей!

Арафинвэ затравленно оглядывался. Почему мама не поехала сюда? Почему осталась с Манвэ? Здесь опасно? Но почему не предупредила? Что делать? Куда опять ушла Артанис?! Финдарато, хоть ты не сходи с ума! Умоляю…

— Сейчас самое время повзрослеть мальчишкам, которым давно перевалило за сотню лет, но они до сих пор сидят под мамкиной юбкой! — продолжал речь Феанаро, и после этих слов многие взгляды устремились на младшего сына убитого короля.

Послышался смех. И самым ужасным было то, что громче всех захохотал Финдарато. Арафинвэ затрясся, побагровел и, вырвав у какого-то Нолдо факел, воздел его дрожащей от злости и стыда рукой к небу.

— Айя Феанаро! — закричал он, не узнавая собственный голос. — Веди нас за собой!

Финдарато перестал хохотать и очень удивлённо посмотрел на истерически смеющегося отца. Только сейчас заметив, что ему не досталось факела, а отбирать у кого-либо он не решится, Артафиндэ сотворил иллюзорный жезл, высотой в полтора себя, с пылающей зелёной сферой, венчающей сие чудо.

— Моргот, трижды проклятый мной и всеми нами, пусть испытает наш гнев, что обрушится на него неукротимой стихией! — Феанаро почти кричал, его голос звучал раскатами грома, казалось, ещё чуть-чуть, и эльфы начнут падать без чувств, сраженные силой этого голоса. — Моргот будет повержен! Клянусь вам, братья и сёстры!

Артанис, гордо подняв голову, улыбнулась. Да, Моргот ответит за стыд, который она испытала, узнав, что была ученицей предателя и убийцы. Моргот будет сражен теми же приёмами, что преподал юной деве, в этом Артанис не сомневалась. Её позор будет смыт кровью — или что там у них? — падшего Вала! Что может быть лучше мести за бесчестие?

Вскинув руку с факелом, многократно усиливая пламя чарами, Артанис вдруг почувствовала, как её обняли за талию. Опустив голову, эльфийка увидела племянника. Очень счастливого, с горящим взглядом.

— Я с тобой! — заявил Артаресто. — С тобой не страшно. С тобой… Потрясающе!

— Знаю, — улыбнулась принцесса. — И рада, что ты это, наконец, осознал.

Примечание к части Пламя играет, льётся свет,

Прошлое тает, но надежды нет.

Пламя играет, но надежды нет...

Или все-таки есть надежда? А вдруг. В жанрах же АУ присутствует.

Издеваюсь, говорите?

Клятва Феанора

Их было восемь.

Восемь звёзд украшали щиты и нагрудные панцири ало-золотых доспехов, восемь лучей наконечниками стрел расходились от сердца каждой из них.

Восемь клинков, устремлённых во мрак ночи, горящих отсветами огня, словно полыхала пламенем сама сталь.

Восемь гордых Нолдор с яростной решимостью и надеждой в глазах.

Восемь неукротимых сердец, бьющихся в унисон.

Восемь.

Пока Феанаро Куруфинвэ произносил пламенные речи для толпы, семеро его сыновей стояли от него на расстоянии вытянутой руки с мечом.

— Я провозглашаю себя королём Нолдор! — слова главы Первого Дома сотрясли земную твердь. — Истинных Нолдор! Великого Народа! Который пойдет за мной за море, сразит Моргота и сделает Средиземье прекрасным, озарив светом Сильмарилей! А после мы заберём из Валинора тех, кто нам дорог, воссоединим семьи, и наше счастье будет настоящим и вечным! Нам больше никто не навяжет свою волю. Мы будем свободны! Клянусь вам, мой великий народ! Сыны мои, мои глаза и сердца, мои клинки и наконечники стрел! Встаньте ближе ко мне! Пусть Нолдор видят, сколь едины их владыки! Более не будет раздора между нами! Наша сила возрастёт многократно и сокрушит врага! Я не отступлю ни на шаг! Кто пойдет за мной, будет уверен — король не бросит начатое. Клянусь!

Феанаро сделал многозначительную паузу, переводя взгляд на каждого из сыновей, пройдясь глазами по толпе. Да, самое время.

— Именем Создателя Эру Илуватара приношу я Клятву и призываю в свидетели моего Слова Владыку Манвэ Сулимо, супругу его Варду Элентари и саму священную твердь горы Таникветиль!

Нельяфинвэ встал плечом к плечу с отцом, повторяя его слова. Клинок в его руке взмыл к небу, грозя смертоносным остриём самим звёздам. За старшим братом вторил Макалаурэ, и распевную речь менестреля подхватили остальные сыновья Феанаро.

— Клянусь вечно преследовать огнём и мечом, своим гневом любого, будь то Вала, Майя, эльф или иное творение Эру, что уже живёт или родится позже, великое или малое, доброе или злое, кое завладеет или попытается завладеть Сильмарилем, будет хранить у себя или станет препятствовать отвоевать святыню рода Феанаро Куруфинвэ! Да падёт на меня вечная тьма, если отступлюсь от своего Слова! Клянусь! Клянусь! Клянусь!

— Клянусь! Клянусь! Клянусь! — эхом громового раската отозвались сыновья, и глава Первого Дома Нолдор опустил клинок. Теперь никто не посмеет усомниться в его решимости.