— Сядь ты уже! — произносит резко и громко, от чего я даже останавливаюсь. — Егор перестань мельтешить перед глазами. Раздражаешь.

Я кидаю на него недовольный взгляд, как же мне надоело это состояние постоянного страха. Кажется что все вокруг уже обо всем знают, друзья косо смотрят на меня и мне кажется что они знают что я предатель.

— Рассказывай зачем ты меня снова выдернул со службы, — даже голосом давит, властный, решительный и грубый.

Встаю напротив окна и смотрю на ночной город. Людей почти уже нет, лишь машины рассеивающие темноту яркими фарами. Как там говорят… город засыпает просыпается мафия?

Усмехаюсь своим мыслям и достаю из пачки сигарету. Мну её пальцами, а потом забиваю хрен на то что он не терпит сигаретный дым, прикуриваю и наконец-то затягиваюсь. Дым что проникает в лёгкие обжигает, но хоть немного успокаивает меня.

— Я же просил не курить! — рычит где-то за спиной.

Надо ему как-то объяснить что больше я не буду сливать ему информацию про его сына, моего лучшего друга.

— Я больше не буду вам докладывать про Беркута, — решительно говорю не глядя на него. — Хватит я устал.

Слышу как он тяжело дышит и барабанит пальцами по кожаному подлокотнику.

— Будешь Егор. Иначе… Ты сам знаешь что будет, — снова давит и угрожает.

— И хватит называть моего сына этой тюремной кличкой.

Улыбаюсь наглой улыбкой.

— А как вам Андрей Дмитриевич больше нравится может, хищник? Мне же все таки кажется ему подходит Беркут.

— Хватит щенок! — бьёт кулаком по журнальному столику, и кажется тот аж подпрыгивает. — Я уничтожу твоего отца по щелчку пальца, мать потеряет весь бизнес, а ты загремишь в самую ужасную закрытую военную академию, и я лично проконтролирую чтоб тебя там воспитывали как следует. Ты этого хочешь? — эти угрозы я слышу уже три месяца и до этого дня я боялся их, но мне надоело, я устал.

Чтоб хоть как-то смотреть Марку в глаза, общаться с ним я заливаю в свой рот литры крепкого алкоголя, мне так стрёмно перед другом, что хочется лезть в петлю.

Флешбэк

Когда три месяца назад ко мне в квартиру пришел впервые Андрей Дмитриевич и сказал что нужно поговорить, я и подумать не мог что все зайдет так далеко. Я выслушал его и до сих пор помню его речь как сейчас.

— Егор мне нужен верный информатор, — начал издалека, — Ты отлично мне подходишь.

— Что от меня требуется?

— Мне нужна любая информация касающаяся Марка. Ты должен мне рассказывать, где, куда, во сколько и с кем.

— В смысле? — я охренел. — Я не буду ничего вам выкладывать. Он мой друг. Лучше бы поговорили с сыном, а не ко мне посреди ночи приходили. Я завтра же все расскажу Марку о вашем визите и просьбе, или это приказ?

Он нахмурился и выражение его лица говорило за себя. Он зол, очень.

— Я знал что ты это скажешь, — потёр переносицу пальцами и снова на меня взглянул устрашающим взглядом. — Кем твой отец работает? — задаёт сам себе вопрос, и сам же на него отвечает, — точно избирается на пост мэра. Так вот что парень у меня знакомых много, и они с удовольствием сошьют на будущего мэра компромат и засадят его на долгие годы. А мать твоя кажется владелица салонов красоты по городу? Так мои ребята подбросят ей в каждый по пакетику белого вещества и она тоже сядет. А ты пойдешь служить и сразу огорчу тебя что это будет самое ужасное в твоей жизни.

Я много раз слышал от Марка какой отец его страшный человек, как он приходил с синяками и врал нам что упал, но однажды рассказал нам всю правду и сейчас я слышал реальные угрозы и я верил ему что он может это сделать. Я не хотел чтоб отец и мать пострадали из-за меня, но и лучше друга я не мог предать.

— Ну так что? — заинтересованно спрашивает меня.

Перевожу дыхание и стреляю в него испуганным взглядом.

— Мне надо два дня.

— День, — решает он за меня. — Завтра в это же время жду ответ, — поднимается и кидает на стол свою визитку с номером телефона.

Он уходит а я начинаю крушить свою квартиру, злость вперемешку с ненавистью к этому человеку сейчас пожирает меня изнутри.

Через день я соглашаюсь и а моей жизни начинается кошмар. Я сливаю инфу про Марка в искаженном состоянии и напиваюсь до такого состояния, что нихрена на утро не помню, и такое состояние затянулось на долгие месяца.

— Андрей Дмитриевич, — сглатываю вязкую слюну, вернувшись в эту комнату из воспоминаний. — Я решил все сегодня рассказать все Марку. Делайте что хотите. Я устал.

Некоторое время мы молчим, но потом он поднимается и идёт к двери.

— Как хочешь, — кидает мне через плечо и выходит из квартиры.

Проходит несколько дней и от отца Марка нет никаких действий в сторону моей семьи. Который день я хожу с парнями и как только я отказываюсь с Марком наедине и собираюсь ему рассказать так нам сразу кто-то да мешает.

Мы всей нашей толпой выходим на улицу после пар в универе. Васька прощается со всеми и убегает на работу, Вирус с рыжей тоже уходят, остаёмся мы втроём. И нет лучше варианта чем во всем признаться другу. Хотя после этого он вряд ли им будет.