«Мерседес», набирая скорость с места, с заносом вылетел на перекресток.

— Кто?! — дико вращая глазами, заорал водила.

— Вот тот! — пальцем ткнул один из пары телохранителей прямо в лобовое стекло, показывая на быстро удаляющуюся темную «семерку».

Аккурат в этот момент преследуемая машина резко свернула направо. Водитель «Мерседеса» выжал акселератор, и его пассажиров вдавило в сиденье.

Несколько секунд — и нужный поворот. Водитель «семерки» тоже знал правила этой смертной игры и не зевал. Едва иномарка, чуть не вписавшись при заносе бочиной в мусорные баки, показалась за поворотом, преследуемый «жигуль» еще раз свернул.

Поперечный поток машин, устремившийся через перекресток после сигнала светофора, отрезал путь преследователям. Водитель германского авто вынужденно вжал педаль тормоза и от злости ударил кулаками по рулю.

Едва зажегся желтый, «мерс», отчаянно сигналя, рванул в погоню вновь. Через квартал они обнаружили то, за чем гнались. «Семерка» спокойненько стояла, прижавшись к бордюру, и никуда уже не спешила.

— Толян, звони нашим! — крикнул один из охранников водителю.

Оба с оружием кинулись к преследуемой только что машине. Внутри они обнаружили то, что и ожидали, — жилет дорожного рабочего и абсолютное отсутствие пассажира и водителя.

— Давай по дворам! — распорядился один из пары, взявший на себя функцию руководителя вместо погибшего Егора Хвощука.

Обшаривание окрестностей в течение получаса и опрос всех, кто только подворачивался под руку, не принесли совершенно никаких результатов.

— Запомнил все? Стреляешь только тогда, когда они подойдут к машине! — последний раз проинструктировал Григорий своего бойца, который должен был совершить отвлекающий маневр и, по возможности, «посадить» вторую машину.

— Да все я запомнил! — взмолился измученный боец. Только за последние полчаса ему пришлось повторять все трижды.

— Ничего, еще раз повторишь! — жестко распорядился Моченый, находившийся тут же, в салоне «девятки». — Пацанам под пули лезть придется!

Парень еще раз исправно повторил все, что от него требовалось.

— Ну, добро! — глядя напряженно сквозь лобовое стекло, произнес негромко Парфен. — Витек, пошли!

За углом их ждала дорожно-ремонтная машина, арендованная с большим трудом и за большие деньги.

— У вас еще пять минут есть. Покурите сейчас, а то потом некогда будет! — напутствовал их Моченый. Сам он сел в кабину водителя.

Гришка достал пачку сигарет и угостил товарища.

— Волдырь, тебе страшно? — вдруг как-то по-детски спросил Чемодан, быстро и часто затягиваясь.

— Не страшно бывает только дуракам, — усмехнувшись, ответил Гришка.

Он понимал, что это самое крутое дело, не считая, может быть, последний побег. Ему действительно было немного не по себе. Но думал он сейчас о другом, невольно поглядывая на своего товарища.

«Я — понятно. У меня есть цель. А этот придурок зачем здесь? Чтобы получить кусок с помойки?! Даст ему Мирон «зелени» — в неделю пропьет, проколет!»

Крепко затянувшись напоследок, он выкинул окурок в открытую дверь. Словно приняв его действие за некий сигнал, колымага медленно поползла вперед. «Мерс» и джип уже стояли на месте. Оба водилы курили. Как знал Парфен, двое из охраны находились непосредственно при Квадрате, двое паслись в вестибюле, периодически обозревая подъезд.

Их колымага не вызвала у курящих водителей никаких эмоций. Машина остановилась, и Моченый с видом заправского работяги отворил заднюю дверь.

Водилы выкинули бычки и на секунду сосредоточили внимание на новом обстоятельстве — машина остановилась в каких-то тридцати метрах от них. Да и поздновато было уже для ремонтных работ. Хотя в зимнее время темнеет рано и рабочий день закончиться еще не успел.

— Ну так когда вас забирать отсюда? — нарочито громко спросил спрыгнувших на землю «работяг» Моченый. — Семеныч сказал, чтобы пахали, пока все не отобьете!

— Пошел на хрен твой Семеныч! Через час рабочее время заканчивается! — вытаращив глаза, заорал Парфен, подыгрывая Моченому. — Не будешь через час, все ломы на хер здесь побросаем!

— Я те побросаю!

— Тогда давай через час! Я тут околевать не собираюсь! Верно, Пашка? — Парфен толкнул локтем молчавшего до сих пор Чемодана.

— Да что мы, каторжные, чтобы тут подыхать? — протянул тот, не зная, что еще сказать.

— Ладно, через часок буду, — закруглил сцену Моченый, справедливо опасаясь, как бы не получилось с театром перебору.

Машина уехала, Григорий, матюгнувшись ей вслед, с самым деловым видом принялся долбить асфальт вдоль кромки бордюра метрах в двадцати от «мерса» Квадрата.