Подозреваю, они решили, что я из этого лазарета сбежала, и хотели поскорее вернуть меня обратно, как особо опасную пациентку психдиспансера.

Ибо кто ещё будет носиться с вытаращенными глазами, босиком и в ночнушке, и изредка тормозить, проверяя: а усы у меня пропали?! Фух, хоро-шо^ а ногти, часом, не втягиваются?! Нет, а жаль…

И так далее.

Наконец я влетела в уже знакомый мне больничный зал. Под триумфальное урчание собственного желудка: голод лишь усиливался, совершенно непропорционально прошедшему времени.

В отличие от дня моего прибытия в Форван, сегодня в лазарете был аншлаг. Ещё бы, ведь только что отгремел боевой экзамен!.. Почти все кровати были заняты страждущими, и я сновала между ними, обмотанными бинтами на манер мумий, в попытках найти своего бедолагу.

Нашла.

Артур спал. Его скулы приятно разрумянились, хотя в целом цвет кожи напоминал чистейший каррарский мрамор — один из ценнейших сортов мрамора на земле, который добывают в Апуан-ских Альпах, в Италии, неподалеку от городка Каррары. Очень тонкий и белый. Из него сделан, например, «Давид» Микеланджело.

И как будто бы Эдинброг.

— А ну брысь отсюда! — гневно шепнули сзади и даже шлёпнули меня по руке мокрой тряпкой, едва я потянулась к Эдинброгу.

— Да я просто волосы ему поправить хочу! — так же шёпотом возмутилась я, поворачиваясь. — Долбаная прядка упала на лоб — он этого не любит!

Но Мэгги, которая и стояла перед постелью со своим грозным оружием, это не проняло.

— Дай ему нормально отоспаться, Вилка! — потребовала она, сурово сверкнув глазами. — Хотя бы здесь, раз у себя в комнате он находит тысячу отговорок, чтобы этого не делать.

— То есть в целом с ним всё нормально? Он просто устал? — я тотчас сделала стойку.

Мэгги поморщилась.

— Не совсем. Магическое истощение. Он дурак, что трансформировал тебя… Да, вы заняли первое место по баллам, экзаменаторы щупапле-щут, — (я догадалась, что это была адаптация «рукоплещут»), — а Каприз себе все локти искусал, но всё равно Артур — дурак. Без посторонней помощи он будет приходить в себя минимум неделю, и это ужасно, потому что следующий экзамен — через пять дней. А для Тонусного зелья, которое могло бы поднять его на ноги, у нас нет ингредиентов. И Артур знал это вообще-то! — насупилась Мэгги. — Не понимаю, как можно было так опростоволоситься?!

Я осторожно присела на край туго заправленной койки. Слишком туго заправленной! Чёрта с два ты вылезешь из-под такого одеяла. Даже если случится землетрясение и всё перевернётся вверх дном, ты останешься висеть, как в кармашке.

— Может, я могу дать ему силу? — Я вновь посмотрела на спящего Эдинброга. — Я всё-таки его фамильяр.

— Ты и так потихоньку даёшь, — отмахнулась Мэгги. — Чувствуешь голод, наверное?

Вместо меня ответил мой живот — протяжным, жалобным «уар-да-а-а-а!!!».

— Вот-вот, — хихикнула Мэг. И подмигнула: — В ближайшие дни ешь, сколько влезет, и не бойся своего зверского аппетита! Вся энергия пойдёт колдуну.

— О? — хмыкнула я, слегка воодушевившись. — А ему подойдёт любая энергия? Мороженые-пи-рожные-кленовые блинчики, например?

— Подойдут, да! — подтвердила Мэгги. И снова вздохнула: — Но даже если ты пропишешься в Си-роппинге и победишь там во всех конкурсах «Кто больше съест», это не сильно поможет… Очень нужно Тонусное зелье. А для него, в свою очередь, нужен толчёный кристалл-цэйра. Хотя бы пара граммов. А у нас на складе их нет. Был всего один, но его потратили во время зимней сессии, когда в одной аудитории рухнул потолок и нескольких студентов едва не расплющило. И это Артур тоже знал! Вот дурачина!

Между тем я так и подпрыгнула, услышав знакомое иномирное слово.

— Тебе нужна цэйра?! — возбуждённо переспросила я.

— Ну да, — Мэгги удивилась моему ликованию.

— Будет тебе цэйра! Скоро! Вари своё зелье, Маргарет Келлис, только никому не говори потом, где ты взяла кристалл, хорошо? Точнее, скажи, что в какую-нибудь там щель на складе закатился неучтённый.

И я так же бодро и весело, под удивлённый взгляд Мэгги, под завывания желудка и храпы спящих студентов умчалась из лазарета.

Так-так, Борис. Время платить по счетам!

НЕТ ТЕБЕ ВЕРЫ!

29

Прежде чем идти к Борису, я всё-таки решила переодеться.

Безусловно, в оголтелом больничном виде был свой шарм, но вряд ли он подходил по стилю к деловым переговорам. Или дружеским уговорам. Или соблазнению. Или шантажу.

Честно говоря, я понятия не имела, как у нас пойдёт разговор о том, что я знаю про кражу и требую свою долю, а лучше — все десять кристаллов-цэйр сразу…

Пожалуй, я могла бы упирать на то, что это необходимая моральная компенсация. Жаль, конечно, что у меня не было более убедительных рычагов давления.