—Мама, мы знаем обо всём. И ожидали такого результата. Это же всё из-за князя Невзора и его угроз? — и он увидел кивок Оливии.

—Мам, а тогда этот мужчина, кто? Он нам поможет? — раздался вопрос Марьи.

—Да, поможет. И он мой муж! — и она замерла, ожидая их реакции.

—Муж? — раздался двойной возглас.

—Так было нужно! — решительно ответила она.

И в этот момент вошел Влад, заставляя переключить внимание на себя. Он заметил заинтересованные взгляды детей и приветливо улыбнулся им:

—Будем знакомиться! Влад Зарецкий.

—Иван, а это моя сестра Марья. Мы дети Оливии, — с достоинством представился сын.

—Очень приятно познакомиться. У нас мало времени на сборы. Сейчас подадут подводу. Возьмите только необходимое. Я сомневаюсь, что его будет мало. Мы должны к вечеру вернуться в город и переночевать в отеле, чтобы утром уже тронуться в путь. Дорогая, путь долгий. И нас будут сопровождать двадцать человек. Что-то стало неспокойно на дорогах. Тем более у меня появилась семья, которая является самой большой ценностью, — голос прозвучал спокойно, но с требовательными нотками.

—Хорошо. Мы соберёмся вовремя и быстро. Дети, займёмся сборами.

—Дорогой, может чаю, пока мы возимся по хозяйству? — отзеркалила она его обращения, не понимая ещё, как правильно обращаться к нему.

Его статус немного сбивал установленные отношения в простых семьях, где обращались по именам и не выказывали такое немного интимное обращение на обозрение.

—Не беспокойся. Я просто осмотрюсь и не буду вам мешать.

—Хороший человек, — послышала голос Добрыни, как только Оливия вошла в свою комнату.

Она присела на стул, и устало положила руки на колени. Он примостился рядом на спинку стула и погладил её, как маленькую.

—Не сомневайся! Я знаю, что ты поступила так, чтобы защитить детей. Конечно, выбор неоднозначный и потребовал от тебя жертвы, но ты и сама знаешь, что выбора у тебя не было. Расставание и бегство! Вечный страх погони! Неизвестность в завтрашнем дне и в перспективе не иметь возможности построить своё будущее. И одним решением связать свою жизнь с незнакомым человеком, ты дала возможность всем нам надежду на спокойную жизнь, — его поддержка придала ей силы и уверенность в правильности своего выбора.

—Собирайся, а я подготовлю продукты для небольшого отряда, — и он исчез.

—Зачем собирать много? Возьмем только необходимое, как в первый раз,— и она облегчённо засмеялась.

Но как бы она ни хотела взять мало, — две подводы были загружены полностью.

Пока они торопливо собирались, Оливия боялась, что нагрянет Невзор со своими воинами и с притязаниями на неё, но, как говорится: «Бог миловал.»

Она не знала, что Невзор, узнав о её замужестве, рвал и метал в своём доме.

В его кабинете все бумаги со стола полетели на пол, как только он услышал новости, не поверив в них с первого раза. Резной стул валялся у стены, а разбитая ваза с цветами напоминала своими осколками его разбитое самолюбие. А поломанные цветы отражали его внутреннее состояние.

Он не мог простить своего опрометчивого поступок по отношению к Оливии. Его затяжное великодушие, граничащее с безумием. Он мог её сразу забрать и привести сопротивляющуюся в свои покои, где её никто бы не стал искать.

Сделать своей второй женой, но что-то всё время его удерживало. Все те, кто стремился пригреться в его постели, не стоили его внимания.

Покорность и подчинение сквозили в каждом их движении, в каждом взгляде, вызывая оскомину.

В них не было искренности, любви, а было только лицемерие и притворство.

Они все с большим желанием соглашались на его предложение стать второй женой или любовницей. Он сам понимал, что ни одна не рискнула отказать в его желании обладать ей.

Но эта женщина отличалась от них. Бесстрашная, самостоятельная, притягательная.

Он хотел её согласия, не больше и не меньше! Чтобы она сама согласилась делить с ним постель! Сама! Он не хотел её принуждать, не хотел видеть в её глазах покорность и принятия неизбежности.

Он хотел видеть в них обожание и любовь, и поэтому так долго ждал.

Он не понимал своего наваждения. Она, как ведьма, приворожила его, заставила его подчиниться, хотя он не признавался в этом даже сейчас.

И задавал себе вопрос: почему выбрала старика? Разве можно сравнить его, ещё молодого мужчину, и того, почти стоящего на грани? И когда она повстречалась с ним?