Он снова выдает длинную обиженную речь, и я украдкой поглядываю на часы. У меня осталось не так много свободного времени, за которое не придется отчитываться перед Олегом. Но все равно слушаю, потому что без этого всплеска Сергей явно не готов идти дальше.

— И все было гладко с этим офшором? Всегда?
– задаю наводящий вопрос, когда с разговоров о плохой жене Сергей перескакивает на жалобы в адрес ужасной тёщи.

— Ну, бывало разное.
– Он нехотя снова гасит сигарету, когда замечает укоризненно смотрящую в нашу сторону официантку.
– Пару раз и жопа случалась, но мы все разруливали. Как оно бывает - тому сказал, у того попросил, тому выразил «большую благодарность».

— Может тогда ты зря катишь бочку на моего мужа?
– Я нарочно выбираю такую формулировку, потому что времени остается совсем мало, а Сергея нужно как-то подстегнуть, иначе он до бесконечности будет продолжать жаловаться на своих баб.
– Знаешь, когда все хорошо - то все вокруг друзья, а когда где-то косячишь - так сразу и враги.

Его тяжелый взгляд красноречиво говорит, что на этот раз я действительно попала в цель и зацепила самое больное. Сергей подается вперед, демонстративно укладывает руки на стол, словно ученик за партой, только смотрит на меня так, будто собирается наслаждаться тем, как вот-вот разрушатся и мои радужные замки. Это свойственно многим людям, которых бросили, обманули и предали их самые близкие - они хотят, чтобы предавали и бросали все вокруг, и зачастую даже не скрывают этого.

— Когда Машка подала на развод, Олег сразу сказал, чтобы я собирал и переводил активы в офшор. Потому что она знала, где у меня и что, и собиралась переполовинить все мои доходы. А я, блядь, не для того горбатился и вкалывал, чтобы обеспечивать ей красивую жизни и после развода. Да я на себе каждую копейку экономил, лишь бы у Машеньки все было! Лишь бы, сука, она жила как принцесса!

Так и подмывает спросить, что ему мешало наслаждаться жизнью вместе с ней, но тут только зацепись - точно на сто лет вперед не развяжешься. Поэтому просто сочувственно киваю.

— Ну я так и сделал, как сказал Олег: перевел туда все свои счета, продал квартиру, две тачки. Почти все скинул, что было. А когда Машка пришла на суд и начала выкладывать карты, ее адвокат сразу предъявил документы на все «прокладки» и на фонд. В общем, эта сука захотела половину! Половину, Ника, понимаешь?! Ни одного дня в жизни не проработала, жила за мой счет, а под конец еще и обобрать решила, как липку. Она мне даже пары носков ни разу не купила, прикинь?!

— Как она узнала о схеме?
– не даю втянуть себя в очередную порцию стирки чужого «грязного белья».

Он так выразительно поднимает брови, что вопрос, напрашивается сам собой:

— Олег?

— Больше некому.
– Сергей устало откидывается на спинку стула. Снова закуривает, как будто нарочно назло всем вокруг.
– Но и это еще не все. Данные по счету слили в соответствующие органы, меня так взяли за жопу, что пришлось последние трусы продавать, чтобы откупиться и не заработать срок. И угадай, кого еще накрыли с этими махинациями?

— Олега?
– снова говорю только одно имя. Уже и глупому понятно, что во всей этой истории без него точно не обошлось.

— Нет, блядь!
– Сергей так громко ударяет ладонями по столу, что бедная официантка, вжав голову в плечи и еле переставляя ноги, снова спешит к нашему столику. Он молча сует ей в ладонь крупную купюру и небрежно бухтит какие-то извинения. А когда мы снова остаемся одни, почему-то шепотом продолжает: - Он точно был во всем этом замазан пополам со мной, но фамилия «Корецкий» ни разу нигде не всплыла. Даже имя его нигде не промелькнуло. А я, знаешь, за столько лет во всем этом дерьме, разучился верить в избирательно слепое правосудие. Фемида закрывает глаза пачками «зелени», а не просто так.

Я мысленно еще раз прокручиваю в голове основные факты, чтобы потом, когда будет возможность подумать об этом наедине, попытаться правильно смотать клубок из узловатой и пока что не очень очевидной истории.

Сейчас у меня остался только один вопрос.

И я его задаю.

— И в чем выгода для Олега? Насолить тебе? Разве вы не были лучшими друзьями?

— У Олега нет лучших друзей. Он просто использует людей до тех пор, пока может выжать из них какую-то выгоду. И, кстати, - Сергей жестко ухмыляется, - на твоем месте я бы тоже не сильно обольщался насчет его «большой любви и преданности». Пока ты восстанавливала нервы у викингов, он тут не сидел евнухом.

Мне нужна вся моя выдержка, чтобы не поддаться искушению и не рассмеяться прямо ему в лицо. Громко, от всей души, чтобы он понял - об истиной сущности Олега я узнала еще до того, как открылись глаза у него самого. Возможно, когда-нибудь так и будет. По крайней мере, я беру на заметку этот вариант.

Он не притворяется. Уж если кто и знает все о мастерстве ломать комедию, то только человек, который сам потратил месяцы, чтобы в нем совершенствовался. А у меня на маску «послушной жены» ушло целых два года. Сергей искренне зол, он искренне ненавидит Олега. И, подвернись возможность, с удовольствием ему отомстит.