Наконец здоровяк бьется головой в заветную дверь. Металлическая преграда отъезжает в сторону, и он вваливается внутрь. Первое, что он видит, оторвав нос от длинного входного коврика, это чьи-то огромные, тяжелые ботинки. Гости, подумал Гарри, и попытался взять себя в руки. Кое-как поднявшись, он сбросил с себя неудобные туфли с острым носком и, опираясь о стены, зашел внутрь своей квартиры.

— Ванда… — нетвердым голосом произнес здоровяк и тут де закашлялся. Казалось, он сейчас оставит свои легкие на голографических обоях. К счастью, все обошлось. Гарри глубоко вдохнул и позвал: — Ванда! Ванда, у меня хорошие новости! Охренительнейшие новости! Выйди, пожалуйста… Черт, я ща грохнусь…

Массивный череп с глухим треском уткнулся в пол, брызнула кровь.

— Твою мать…

Гарри не мог нормально дышать. Из разбитого носа текло так, что парень на мгновение даже испугался. Дотронулся до него и зашипел от боли и досады. Пройти через такую кутерьму, умудриться не сдохнуть, не словить пулю или пучок плазмы, с руками и ногами на местах, и пролить первую кровь дома! Идиотизм.

Из спальни выбежала Ванда, укрывшаяся второпях одеялом. Один взгляд на ее растрепанную прическу привел Гарри в восторг. Видимо, он убился до полной бессознательности. Ему казалось, что перед ним принцесса. Или даже королева, наипрекраснейшее создание Вселенной, самый любимый на свете человек, ближе, теплее и заботливей нет никого.

— Господи, Гарри! — воскликнула она.

Ее руки обхватили искалеченного здоровяка. Недолго думая, она прижала одеяло к его носу, осыпая любимого поцелуями. Голос ее дрожал. Дрожали и руки. Гарри очень удивился: что это с ней? Сколько раз уже случалось подобное, и никакой паники в действиях Ванды не было. Может, она тоже была тогда снаружи, и ее все еще не отпускает это жуткое зрелище?

— Господи, дорогой, где же ты пропадал? Я чуть с ума не сошла! Почему ты не звонил, не писал? Давай, привстань. — Массивная рука Гарри опустилась ей на плечо, и Ванда дотащила его до кресла, вновь сменившего свое положение — оно буквально уставилось в окно. — Вот… молодец… садись. Хороший мальчик. Сейчас принесу аптечку, а ты пока посиди тут.

Одеяло осталось в руках Гарри. Алое пятно расползалось по белоснежной ткани, и взгляд парня скользил с него на обнаженную, блестящую от капель пота талию. И на причину всех их несчастий, выглядывающую меж бедер его любимого создания. И как всегда, Гарри очень быстро об этом забыл и принялся радостно хохотать, разбрызгивая багровую росу по ткани.

— Ванда, краса моя, возлюбленная очей моих…

— Прекрати балаболить, пожалуйста. — Открыв очередной кухонный ящик, Ванда извлекла цилиндр универсальной аптечки. Поднесла ее к лицу Гарри и принялась сканировать разбитый нос.

— Ты даже не представляешь, что я достал!

— Гарри, посиди смирно хоть минуту! — Сканер пробежал всепроникающими лучиками через лицо здоровяка и возмущенно пискнул. — Всего лишь трещина, быстро заживет. Потерпи, будет немного жечь.

Тихий пшик — игла вошла под кожу. Туча наноботов принялись за дело, зашивая разбитые сосуды и сращивая треснувшую кость. Гарри тихо зашипел от боли. Запахло паленой плотью и лекарствами.

— Все хорошо, все хорошо, — прошептала Ванда, вновь осыпая его поцелуями. — Выдержишь. Что ты хотел сказать?

— Ванда, свершилось чудо! — Радость Гарри пробивалась сквозь маску боли. — Я недавно виделся с Энтони.

— С Энтони? — удивилась она. — Где он пропадал, как поживает, что вообще происходит?

— Не знаю, любовь моя, но… Ах, черт с ним! Ванда, я достал билеты до Марса. И сертификат пластической клиники. Мы можем наконец улететь отсюда и сделать все так, как мы мечтали!

— Господи… Что ты говоришь, Гарри? — На лице Ванды сражались три могучих воина: Удивление, Недоверие и Надежда. — Это же очень дорого, нам копить еще пять лет минимум.

— Смотри!

Гарри взмахнул рукой и перед ним возник, заслоняя рассветное солнце, фотонный экран. Пропуск в новую жизнь отобразился на мерцающем полотне, и Ванда рухнула на пол. Здоровяк краем глаза замечал, как быстро меняются эмоции его возлюбленной. Улыбка сама собой расползлась по его лицу, а сознание поплыло куда-то в затухающий закат.

— Гарри, боже… — шептала Ванда. — Гарри, я… должна была сказать раньше. Что же теперь делать?..

— Что, приперся, все-таки?

Парня передернуло, словно удар током. Его глаза распахнулись и устремились к голосу неизвестного гостя.

Из спальни, никого не стесняясь, вышел неизвестный. Короткая стрижка, грубое лицо, тонкое, жилистое тело, плотные кубики пресса. Если бы на нем была одежда, то Гарри без сомнений признал бы в этом существе мужчину. Только ни обильной растительности, ни мужского начала на этом теле он не обнаружил.

Переводя взгляд с ухмыляющегося гостя на Ванду, парень все больше понимал, что абсолютно ничего не понимал. Логические связи сплетались одна к другой, заменяя одни ниточки другими, здоровые нездоровыми, которые в свою очередь, оказывается, были абсолютно здоровыми. Но, проще говоря, оставим мельтешение в голове Гарри в покое и поглядим, что же последует дальше.