— В кои-то веки я с тобой согласна, — смывая мыльную пену, кивает Нокси. Она встает, потягиваясь, и идет к огромному зеркалу, внимательно оглядывая собственное тело. Она проводит руками по коже, отливающей серебром и зеленоватым отливом, приподнимает налитые груди и гладит подтянутые стройные бедра. Затем проводит ладошками по твердому прессу животика и становится полубоком, стараясь как можно больше рассмотреть спину и крепкий зад.

— Заметь, — продолжает она, строя самой себе соблазнительные гримасы. — Волшебство этого странного парня не только избавило нас от печатей, но и как будто омолодило тела! Я не вижу ни одного шрама! Ни одной складочки! А ведь нам обоим уже почти полвека!

— Пф-ф-ф-ф! — фыркает Алдуина, сидя под тугой горячей струей. Она только что спустила очередную грязную жидкость, и теперь сидит прямо под трубой, из которой льется чистая вода. — Ты слишком долго прожила среди хумансов! Что такое пятьдесят лет для Драгониан? Мы живем даже дольше Эльфов!

Сестра не отвечает, критическим взором осматривая грациозное тело. Тогда Алди, убедившись, что полностью избавилась от грязи, рывком выпрыгивает из бассейна, подскакивая к сестре.

— Смотри! Разве эти сиськи похожи на отвисшие уши старой фермерской собаки? — смеется она, обнимая ее сзади и приподнимая упругие дыньки Партурнаксы. — А посмотри на мои!

Она становится рядом, одной рукой все еще обнимая сестру, а другой покачивая собственные дыньки. У нее они чуть меньше, чем у старшей, но тоже очень привлекательны.

— Твоя очередь, дорогая! — говорит она, подталкивая ее к бассейну. — Иди отмывайся, пока я... Ого! Что за запах?!

Обе драгонидки усиленно втягивают аромат, доносящийся с другой комнаты, как вдруг одновременно из их животиков слышится звериный рык:

— Гр-р-р-р-р-ро-о-о-оу-у-у-ур-р-р-р!

— Эх. Я бы сейчас съела того ящера! — мечтательно говорит Алдуина, вертясь перед зеркалом. — Сестра, как думаешь, я нравлюсь Ричарду?

— Еще бы! — фыркает та, с наслаждением принимаясь тереть себя мочалкой. — Ты бы видела, как он на нас смотрел... Стоп... Ты серьезно? Ты хочешь с ним...?! С ума сошла?! Он же хуманс!

— Он не просто хуманс! — строго возражает ей Алди. — Пусть я и младше, но чувствую его доброту. Да и мало ли он для нас сделал? И ведь ничего не потребовал взамен!

Она тоже верится перед зеркалом, рассматривая собственное тело. Пусть ее грудь и меньше, чем у сестры, но "яблоки" не меньше нравятся мужчинам, чем "дыни". А она заметила взгляд Рича, не раз останавливающийся на ее прелестях.

Партурнакса некоторое время молча отмывается. Наконец и она просит помощи у сестренки. Самой расчесать и прополоскать такую роскошную гриву, как у нее не предоставляется возможным.

— Подумай лучше о том, куда нам направиться, — говорит она, наконец. — Портал выбросит нас у самых стен. В город возвращаться опасно — не дай Духи, мы попадемся работорговцам! Даже без печатей мы легко можем снова стать рабынями. Все наши умения и навыки не помогут нам воевать с целой Империей!

— Что же делать?! — испуганно спрашивает сестра. — Нам некуда идти! Не думаю, что родственники Гая будут нам рады! Или у тебя есть кто-то знакомый?

— Есть, — нехотя отвечает Нокси. — Не самый лучший вариант, конечно... Помнишь, Жирную Марту?

— Владелицу борделя для аристократов?! — удивляется та. — Конечно! Но зачем...? Ох, кажется, я поняла.

— Вот именно, — отвечает драконидка. — Перекантуемся у нее первое время, а потом потихоньку свалим из города. Надо только подготовиться. Но, сама понимаешь, никто не вступится за нас, если у нас не будет средств...

— Ах, как бы я хотела вернуться на родину, — вздыхает Алдуина. — Знаешь, сестренка, я почти ничего не помню из нашего детства! Только смутные образы. Но я уверена, там было очень хорошо...

— Не теряй надежду, дорогая моя, — поддерживает ее Партурнакса. — Рано или поздно мы преодолеем все преграды и вернумся домой! Верь мне! Но сейчас нам надо больше золота... Духи! Как же пахнет!..

— Еда готова! — слышится голос Ричарда. — Налетайте, пока горячо!

— Ура! — вскрикивает Алдуина, бросаясь к выходу. Но у самой двери она резко останавливается, с отвращением глядя на грязные лохмотья.

— Ничего не поделаешь, — вздыхает Партурнакс, подбирая с пола тряпки, служившие им одеждой. — Придется постирать, а нам — завернуться в полотенца... Думаю, Ричарду будет только приятно...

Когда я заканчиваю расставлять в гостевой на обеденном столе тарелки и чашки, дверь тихонько приоткрывается, и внутрь проскальзывают вымытые девушки, завернутые в полотенца. Сейчас на них еще приятнее смотреть. Оказывается, что у Алдуины на самом деле черные как смоль волосы и серебристая «металлическая» кожа, в то время как у ее сестры, Партурнаксы, волосы серые, а кожа скорее зеленоватого отлива или цвета морской волны. Обе драконидки, выпучив глаза, резко тормозят перед богато уставленным столом.