«Помнится, мы с братом и сестрой на море пытались ловить рапанов и потом жарить их».

Я фыркнула.

«И как — получилось?»

«Ловить — да, жарить — нет. В теории всё звучало отлично, но на практике сестра начала их жалеть, расплакалась, и мы передумали. Причём я ещё, помню, радовался, что расплакалась именно Марина, а то мне и самому хотелось. Тоже жалко было».

«Вы не вегетарианец, случайно?»

«Нет. Мне живых жалко, а мёртвых уже нет».

Я подняла голову и покосилась на гудящий кондиционер, вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, ощущая странную дрожь в пальцах.

С Антоном мы так никогда не переписывались. Мы ведь и не расставались надолго… А теперь расставание всё длится и длится, и нет ему конца.

Интересно, а он бы смог вот так, как Лев, разобраться в характерах Фреда и Джорджа, если бы они были чужими детьми? Удивительно, но я не была уверена в этом. Впрочем… Лев всё-таки намного старше моего мужа. В двадцать с небольшим Антон не смог бы так, но кто знает…

Телефон завибрировал.

«Пришлёте мне фотографию с пляжа?»

Я нахмурилась, не понимая.

«Я только что вроде бы прислала».

«Там Фред с Джорджем. А я хочу увидеть вас».

Несмотря на то, что слово «хочу» не было написано капслоком, мне почудилось, что было. И точно так же, как мне обычно по голове ударяют подобные выделения в тексте, сейчас бабахнуло это слово, взорвав мне мозги, заставив закусить губу и сжать ноги, ощутив жар между ними.

Гормоны… гормоны, чёрт бы их подрал!

А Лев опять флиртует. И как я должна отвечать, если я не умею? Да и не хочу я флиртовать с ним!

Самообман, опять самообман…

«Ничего интересного, поверьте».

«Не верю. Слишком хорошо помню. У вас шикарные ноги, Алёна».

Между этих самых ног стало ещё жарче.

«Спасибо», — еле набрала я подрагивающими пальцами и напряжённо замолчала. Лев ответил спокойное «не за что» и больше не писал до самого вечера — словно понял, в каком напряжении я нахожусь, и решил отступить.

Хотя, возможно, действительно понял. Я давно убедилась в том, что сосед нам достался до крайности понимающий.

Похожим образом прошла неделя. Близнецы почти не шкодили, а если шкодили, то мало и аккуратно, и мы с мамой их почти не ругали. Я периодически перебрасывалась со Львом парой вполне дружелюбных и ничего не значащих фраз, испытывая одновременно и облегчение, и разочарование оттого, что он больше не пытается флиртовать. Лев действительно был сама вежливость и тактичность, задавал вопросы только про погоду и Фреда с Джорджем, ну и присылал фотографии Фимы.

А на седьмой день нашего пребывания на море, когда все мы уже покрылись тонкой патиной загара, пришло…

— Ха! — хором сказали мальчишки, увидев присланную фотографию. — Мы так и знали!

Я молчала, обалдев, да и бабушка от меня не отставала. А всё потому что на фотографии был Фима, спящий в кресле в обнимку с Ремом.

— Какой мужчина, — выдохнула в конце концов мама, и я была уверена, что это не о Реме и не о Фиме. И покосилась на меня многозначительно. — И умный, и добрый, и хозяйственный, и животных знакомить умеет…

— Они подружились! — ликовали Фред и Джордж, дёргая мой телефон так, что я всерьёз начала за него опасаться. — Ура, ура, ура!

— Стоп машина! — Я силой выдрала у близнецов из рук свой смартфон, вздохнула и произнесла как можно спокойнее: — Новость, конечно, замечательная, но давайте не сходить с ума?

— Мама! — Они меня будто не слышали. — А дядя Лёва молодец, да?

Вот… и что я должна говорить? Ещё и глядя в такие дышащие надеждой лица. Господи, как Лев вообще умудрился приворожить моих бандитов за такой короткий срок? Или дело только в том, что Фреду и Джорджу не хватает отца?

Нет, конечно, не только в этом.

— Молодец, — признала я неохотно. — Я бы так не смогла, побоялась бы.

— А он тебе нравится? — Фред хлопнул рыжими ресницами и молитвенно сложил руки. Джордж тут же сделал то же самое. — Нравится, мам?

— Рем? — уточнила я предательски дрожащим голосом. — А то! Прекрасный пёс. Вон и Фима это признал.

Бабушка фыркнула, близнецы запыхтели.

— Не Ре-е-ем…

— Дядя Лёва!

— Нравится?

— Это допрос? — я сурово нахмурилась, но мальчишек это не смутило.