— Нет. Не как ты. Это была ты. Даже до того, как я увидел тебя, всегда была ты, Рокси. Только ты.

Он поцеловал меня, и я влюбилась в него. Не так, как я уже любила, но в этот совершенно пленительный, ясный момент, который позволил мне понять до самых корней души, что для меня всегда будет только он. Теперь это так. Я и он, связанные друг с другом так, что нам не нужны никакие звезды, поскольку это наше, и мы сами выбрали это, боролись и завоевали это кровью, страданиями и душевной болью, и никакие брачные узы, подаренные нам небесами, никогда не смогут сравниться с этим. Мне не нужны серебряные кольца в глазах. Мне нужен только этот мужчина передо мной и знание того, что мы были теми, кто боролся, чтобы заполучить друг друга, не нуждаясь в помощи или наставлениях небесных существ. Потому что это было наше. И никто не вправе распоряжаться им, кроме нас.

Я неохотно отстранилась, ощущая его вкус на своих губах и позволяя нашей магии свернуться вместе в смеси огня и воздуха, которая высушила нас и оставила мои волосы выглядеть гораздо менее оттраханными.

Дариус поднялся на ноги, поднял меня так легко, словно я ничего не весила, и понес через всю комнату, а я обвила руками его шею и позволила своему взгляду пробежаться по сильным чертам его лица, темной щетине на челюсти, хмурому лицу, которое, кажется, никогда не покидает его.

Он опустил меня возле шкафа, который Калеб смастерил для нас, натянул белую футболку и черные треники, а затем достал одежду для меня. Я ухмыльнулась, когда он опустился на одно колено и потянул пару черных трусиков вверх по моим бедрам, одевая меня с опасным взглядом в глазах, который обещал, что скоро он снова будет раздевать меня.

Затем он помог мне влезть в джинсы, медленно встал и натянул их на изгиб моей задницы, после чего застегнул их и потянул меня вперед за пояс, чтобы украдкой поцеловать.

Я простонала ему в рот, а его руки стали ласкать мою грудь, пока он целовал меня, пощипывая мои соски так, что мне стало больно, а затем разнял наши губы и натянул мне на голову зеленую кофточку с длинными рукавами.

— Я знаю, что ты делаешь, — обвинила я, глядя на него, когда он осторожно вытащил мои длинные темные волосы из-под воротника кофточки.

— И что же? — прошептал он, касаясь губами моего уха.

— Ты пытаешься возбудить меня, чтобы потом снова заставить меня оказаться под тобой и овладеть мной по методу Альфа.

— Не притворяйся, что тебе это не нравится, Рокси. Ты всегда кончаешь сильнее всего, когда я прижимаю тебя к себе.

Он отступил назад, пока я не успела ударить его, его глубокий смех заставил меня улыбнуться и боролся с моим желанием пробить его большую голову своим ботинком. Я выбрала золотую середину и вместо этого отшвырнула его, надела кроссовки с высокими носками и вышла из комнаты, опередив его.

Дариус, казалось, только больше позабавился моим грубым поведением, и я сделала мысленную пометку, чтобы больше не позволять ему так легко спускать мне с рук его дерьмо. Но в эти дни злиться на него гораздо труднее, чем раньше, благодаря всем этим чертовым оргазмам, которые он мне дарил. На днях я буквально орала на него, называя его ящеричным засранцем с эго размером с одну из лун Юпитера, а он сказал мне продолжать оскорблять его, опустился на колени и засунул голову под мою юбку, где заставил меня забыть, из-за чего я вообще на него злилась. Я была уверена, что в какой-то момент вспомню и снова устрою ему ад, но до сих пор я ослеплена воспоминаниями о том оргазме и не могу вспомнить, за что я хотела обозвать его всеми известными мне именами.

Я открыла дверь в комнату Дарси и Ориона, и моя близняшка оглянулась на меня, резко закатив глаза, а я просто пожала плечами, сделав вид, что я невинна, как пирог, и проскользнула в комнату, заняв место рядом с Калебом, который сидел на диване в одиночестве.

Он улыбнулся мне, сменив позу и опустив руку на спинку сиденья, а остальные поприветствовали нас или пробормотали менее чем тонкие комментарии о том, как долго мы заставили их ждать.

— Я бы сказал, что мне жаль, но это не так, — пожал плечами Дариус, занимая место на противоположной стороне комнаты рядом с Орионом, его взгляд метался от меня к Калебу, когда он прорычал небольшое предупреждение, которое, как я предполагаю, было адресовано руке, лежащей на спинке моего места.

Калеб проигнорировал его, уголок его губ приподнялся от удовольствия, когда он посмотрел на меня, а не на засранца Дракона.

— Мы только что обсуждали проблему, связанную с тем, что Нимфы испорчены тенями», — объяснил он, указывая на шапку Диего, которую Сет в данный момент нюхал, сидя на кровати со скрещенными ногами. — Если твой маленький друг, любящий вязаные вещи, не был злым, бездумным существом, пока его шапочка помогала ему сохранять себя на земле, то вполне логично, что тени, по крайней мере, частично виноваты в том, что Нимфы все время ведут себя так ненормально.

— Но они все равно плохие люди, — добавил Макс, привлекая мое внимание к себе, где он сидел рядом с Джеральдиной. — Как ни крути, они получают свою магию, крадя нашу, и делают это, убивая нас.

— О, конечно, твой простой маленький сосисочный ум воспринимает это именно так, — укорила Джеральдина. — Но наш дорогой Диего никого не трогал щупами, пока учился в академии. Он не просунул ни одного пальца ни в одно мое отверстие, а ведь я много раз была в его компании.

— На тебя в прямом смысле напала гребаная Нимфа в ту ночь, когда он пытался накачать близняшек, — возмущенно сказал Макс, и Джеральдина громко вздохнула, а Орион провел рукой по лицу, словно молясь звездам, чтобы они дали ему сил.