– Он?

– Вряд ли бабе поручили такое кино снимать.

Я подхожу ближе, изучаю место.

– Зачем вообще записывать этот фильм?
– мрачнею.
– Генералу его не отправили. А я тогда был мелкой сошкой. Особого интереса не представлял.

– Для себя, - говорит Резник.
– Для кайфа.

– Ты серьезно?

– Не я, - башкой мотает.
– Он. Ты сам не выкупаешь, что ли? Он сидит здесь. Весь такой из себя довольный. Король. Круто же придумал. Устроил спектакль. Как по нотам здесь сценарий расписал и снял.

– Стоп, - обрываю.
– Повтори. Как ты сказал?

– По сценарию все. Не явно.

– Другое повтори.

– Он король положения. Сам остается за кадром. По ту сторону камеры. Грязную работу за него другие делают. Он тупо наслаждается. От себя кайфует. Это самодовольство из него аж прет. Я уверен, его ДНК тут нигде не нароют. Хоть по кирпичам разбери. Он следов не оставляет. Продумывает четко. Шаг за шагом. Случайности читает.

– Король, значит, - челюстями скрежещу.
– Кайзер.

– Дался тебе этот трупак. Лучше подумай про реального заказчика. Вот такие типы и правда живучие. Их в тачках не подрывают. Обычно наш «королек» оставался в тени. Теперь же решил сыграть в оператора. Почему?

Теорию Глеба можно разнести в пух и прах. Легко. За секунду. Камеру могли поставить на стол. Вот он, этот гребаный стол. Врубай и ставь, сама запишет. А портрет заказчика вылеплен из домыслов. Фактов ноль. Доказательств нет.

Только у Глеба чуйка на такие штуки. Разбирается он. Считывает по фрагментам. А обосновывают пускай опытные эксперты. У моего друга собственный метод.

Резник след взял. Не отпустит. Но и мне пора подключиться.

– Это личное, - говорю.
– Давняя вражда. Не год и не два. Долгий замес.

– Генерал его знает, но сам не понимает, где и как искать. Врагов у него до черта. Но такой заклятый один. И думаю, гадит постоянно. Чуть есть возможность - прижимает. Только ловкий он. Вечно ускользает и держится в тени.

– Что со стола забрали?
– обращаюсь к своим людям.

– Пустая пачка сигарет. Зажигалка.

– А пепельница?
– оживляется Резник.
– Или что-то вроде? Окурки?

– Ну ребята еще проверяют, но пепельницы точно не обнаружили. Окурки внизу разбросаны.

– Верно, - бормочет Глеб и шагает в сторону.
– Там, где крови больше, там и окурки валяются. Так и должно быть.

– Ты про что?

– Ты понял, - не оборачивается.
– На ней ожоги были. Много мелких ожогов. Он сигареты поджигал не ради курения. Окурки оставил, потому как на них все равно лишних следов не найти. Нет там никакого материала. Он в перчатках всегда.

Тянет вниз. На колени. В землю.

Я опускаюсь рядом с тем стулом. Бью. Просто врезаю кулаком. Еще и еще. Поднимается пыль. Комья высекаются, хотя грунт утоптан. Я молочу снова и снова. Бездумно. Просто знаю, что должен выплеснуть это. Выпустить. Иначе совсем чеку сорвет. Заклинит.

Гребануться.

Я тебя найду. Найду. Сука. И ты пожалеешь, что не сдох. Позавидуешь мертвым. Я тебе каждый грех отпущу. Зубами из глотки выдерну. Разорву тварь. Мразь. Раскатаю в ноль. Я тебе покажу, что такое настоящий страх.

Рассекаю руку до крови. Напарываюсь на железо и в момент трезвею. Разрываю землю, достаю перстень. Печатка с орлом. Дрянь. До чего же знакомо. С детства прямо.

– Он это не просто так оставил, - говорит Резник.

Я сжимаю кольцо в кулак.

Ну конечно.

– Такие есть у каждого, кто отличится в команде Генерала, - говорю.
– Личная награда. И если помнишь, такое было у моего долбаного папаши.

Поднимаюсь и отдаю кольцо для осмотра спецам.

– Анализ возьмите, - приказываю.
– И с моей кровью сравните. Результат нужен прямо сейчас.

– Я уверен, он не оставил таких тупых следов.

– А я не о нем, - отрезаю.
– Я об исполнителе. Ника боролась, нанесла ему достаточно ран. Да и он явно не заморачивался насчет того, чтобы избавиться от улик. Ну чего застыли? Живо в лабораторию. Если кто выдаст инфу на сторону, удавлю на месте. Погнали!

– Ты на своего отца думаешь?
– спрашивает Резник, когда мы остаемся вдвоем.

– Я должен изучить все варианты.

Кольцо-печатка на месте преступления. Такое кольцо было у моего отца. И у каждого урода из бригады Генерала. Сколько их в мире? Десять? Двадцать? Кольцо могли стащить, могли подставить кого-то под раздачу, чтобы Генерал мстил ему и упустил настоящего виновника.

Но дьявол раздери, я искал связь.

Мой отец - проклятое звено.

– Это не он, - бросает Резник.