– Втрескался как сопляк, - бросает Резник.
– Трудно поверить, что в нашем возрасте такое бывает. Ты выглядишь как прыщавый пацан, который впервые развел девчонку на секс.

– Заткнись, Глеб.

– Я не осуждаю.

– А я спрашивал твое мнение?

– Я охренел и не могу выхренеть обратно. Нет, я вижу, она красавица. Ну реально. Как с обложки сошла. Но ты моделей пачками трахал, никогда не заморачивался. Чем же именно эта тебя проняла? Что в ней такого особенного?

– Встретишь свою женщину - поймешь.

– Каждый день встречаю - и ни черта.

– Шлюхи в зачет не идут.

– Обижаешь, Тимур. Я хожу на свидания только с порядочными девушками. Ну а то, что они готовы сразу запрыгнуть на мой хер и пуститься вскачь, так это животный порыв. Против природы не попрешь. Я же не виноват, что вырубаю девкам башку.

Я усмехаюсь. Сам таким был. Не представлял, как может прижать и размазать, пока лично не столкнулся с этим. Тут объяснять тупо. Надо вляпаться и прочувствовать.

– Босс, есть информация, - сообщает помощник и передает мне бумаги.
– Мы проверили девушку, которую вы хотели найти, и выяснилось, что тогда она жила по поддельным документам. Вся ее биография липовая.

Я бегло изучаю листок за листком. Хватает нескольких минут, чтобы выхватить суть и выстроить полную картину.

Та девка не просто шлюха. Лживая тварь. В университет была устроена по блату. Паспорт и диплом у нее липовые, а жила она совсем не по тому адресу, до которого автомобиль вели мои ребята. Никакого отца там и в помине не оказалось. Дрянь снимала койку на другом конце города. Одна. Без родни. Без приятелей. Черт знает, откуда взялась и куда в итоге пропала. Сучка свалила после той дьявольской ночи. Складывалось полное впечатление того, что девку подослали намеренно, лишь бы сблизилась с Никой и заманила в капкан.

– Искать дальше, - приказываю.
– Из-под земли достать. Но действуйте осторожно, чтобы никакая сволочь не пронюхала и не убрала эту гадину раньше, чем она будет у нас.

Я знаю, что деваху могли грохнуть сотню раз. Татуировщика уничтожили. Так чем эта дрянь лучше? Но если она работала с таким размахом, мастерски втиралась в доверие, отыгрывала роль долгое время, то был шанс ее использовать снова для дополнительных заданий. Кто станет убирать ценный кадр?

Вероятность, что она жива, слабая, однако эта вероятность есть. Надо выдернуть сучку. Плевать, где она сейчас и с кем. Надо загнать ее в угол и потолковать. Пускай расскажет, какого черта натворила. На кого трудилась? Кому подмахивала?

Я проглядываю фотографии дома. Старые, еще до того, как здание снесли. На свежих кадрах с того места только пустырь, там так ничего и не построили, хотели возвести торговый центр, но власть в регионе сменилась после выборов, началась очередная бумажная волокита, стройку сперва отложили, а потом и вовсе от нее отказались.

Бесхозная территория. Многие на нее облизываются, но взяться за дело некому.

Я перевожу взгляд с одного снимка на другой, сравниваю прошлое и настоящее. На автомате проглядываю список жильцов. Квартиру за квартирой.

– Спорим, мы думаем об одном и том же?
– спрашивает Резник.

Ника пропала именно здесь. Мои ребята наблюдали за тем, как она вместе с той шалавой зашла в подъезд. Дальше мою девочку нашли на помойке. Истерзанную. Чуть живую.

Значит, все произошло тут. В жилом доме.

Но как? Как, блять?!

Звукоизоляция там была хреновая. Такое не провернуть в квартире. Кто-то бы точно услышал крики.

Я смотрю на чертеж, где отображен точный план снесенного дома.

– Бомбоубежище.

– Отправь туда людей, - говорит Резник.
– У тебя же во всех городах кто-то на подхвате есть.

Столько лет прошло. Черт, на что надежда? Какие улики могли сохраниться? Может, все подчистили. Должны были подчистить.

Но это место подходит. Вот где толстенные стены. Оттуда никто не услышит твои вопли. А главное - здание снесли, готовилась новая постройка. Тут бы все залили цементом.

Надо проверить бомбоубежище. Немедленно.

Еще пара часов бесполезного ожидания. И очередной вызов от Романо, который приходится принять.

Я плохо понимаю, о чем идет речь. Общаюсь как робот, выражаюсь односложными фразами, потому как мысли о другом.

– Ты вообще меня слушаешь, Тео?

– Конечно. Завтра днем назначена пресс-конференция, а вечером состоится банкет, который я обязан посетить вместе со своей женой.

– Отлично. Не разочаруй меня. Ты же помнишь, что происходит с теми, кто меня разочаровывает?

– Их не находят.

– Верно, Тео, помни об этом.

Он отключается, а я бездумно смотрю вперед. Опять про другое размышляю.