Два краба, разместившиеся под надежным убежищем и совсем не ожидавшие постороннего вмешательства в свой мирный быт, тут же неуютно зашевелились, после чего поползли в разные стороны.

— Надо же, как я угадала! — обрадовалась Серафима. — И протянула руку к одному их крабов.

Морской обитатель, через мгновение оказавшийся на ее ладони и перевернутый брюшком вверх, тревожно засучил своими многочисленными кривыми конечностями, пытаясь освободиться.

— Да, ладно, ладно, не возмущайся! — доброжелательно сказала Серафима, и, подержав его немного, вновь опустила на песок.

— Давай восстановим их жилище — сказал Серафим и принялся переворачивать камень, чтобы придать ему прежнее положение.

— Ты думаешь, они не сообразят заползти под какой-нибудь другой валун? — засмеялась Серафима.

— А ты бы забрела в первую попавшуюся квартиру, если б тебя выставили из своей?

Серафима засмеялась.

— Может и забрела, если б она оказалась свободной, но где ж такую найдешь? Ты, что всерьез считаешь, что для них это имеет какое-то значение?

— Конечно, я знаю это наверняка! Как только мы уйдем отсюда, они вернуться к своему камню и если не будет ничего нарушено, вновь заползут под него.

— А ты, часом не зоолог?

— Нет!

Серафима с интересом на него взглянула.

— А кто ты?

— Я ангел высшей иерархии, Серафим! — сказал он и улыбнулся.

— Понятно! Понятно!

— У тебя, что секретная профессия?

— Нет!

— А, может, ты ее стесняешься?

Он засмеялся.

— Опять не угадала!

— Ладно! Ладно! Не очень-то и хотелось! Мне, в общем, все равно! По крайней мере, на извращенца какого-нибудь ты не похож и это уже нормально!

Она взяла его за руку.

— Пошли прогуляемся! — и потянула к армаде валунов, плотно прижавшихся друг к другу. Как только они приблизились к двум самым высоким каменным глыбам, Серафима проворно забралась на один из камней, оставив Серафима наблюдать за собой снизу.

— Ну как тебе там? — спросил он, глядя на ее довольную физиономию, попутно любуясь стройной фигурой девушки, облаченной в желтую футболку, надетую поверх купальника и развевающимися на ветру русыми волосами.

— Нормально! Обозрение прекрасное! Забирайся сюда!

Серафим последовал ее примеру, и, взгромоздившись на валун, встал рядом с ней.

— Осторожно, не шевелись! — предупредила его Серафима.

— Если ты сделаешь еще хоть один шаг, я свалюсь!

Он нежно обнял ее за талию и привлек к себе.

— Надеюсь, теперь тебе это не грозит?

Серафима обернулась.

— Не грозит? Мне одной нет, но теперь это грозит нам обоим!

— Хм! Ты думаешь, мы не удержимся?

— Возможно!

— С чего это вдруг?

Она повернулась к нему и обвила руками его шею.

— Если твой поцелуй будет иметь несчастье вскружить мне голову, мы точно не удержимся на этом крошечном пятачке.

В глазах молодого человека промелькнуло удивление и некая растерянность. Заметив это, Серафима удивилась.

— Это что, не входило в твои планы? А может, я просто поспешила?

Он смущенно улыбнулся.

— Нет, нет! Я… Мне этого очень хотелось, но я не смел!

— Так в чем же дело? — засмеялась Серафима, никак не ожидая увидеть его таким сконфуженным.

— Похоже, в его коллекции бывало не слишком много нашего брата, раз он так застенчив. — Тут же подумала она. И это показалось ей, по меньшей мере, странным. — А может, он женат, и так случилось, что еще ни разу не изменял своей жене? Хотя, с такой яркой внешностью от подобного ему было бы трудно удержаться.

Серафим, между тем, неуверенно привлек ее к себе и нежно прикоснулся губами к ее щеке, удивив тем самым еще больше. Серафима, ожидавшая поцелуя, привычно прикрыла глаза и тут же снова их распахнула, недоуменно захлопав ресницами.

В его взгляде она увидела нечто необычное. Он смотрел на нее так, словно видел перед собой некий бесценный шедевр, оказавшийся перед ним по воле случая, и он вот так запросто не смел к нему прикоснуться.

— Что? Что с тобой? — смутилась, было, и Серафима.

Улыбка, слегка коснувшаяся его красивых губ, которая вполне могла оказаться ответом на недоумение Серафимы, изменила выражение его лица. Теперь он взглянул на нее с нежностью, при этом одарив теплом, подобным яркому солнечному свету. И это тепло, невесть откуда взявшееся, и исходящее от него, она ощутила физически, так, что даже тело покрылось мурашками. А еще через мгновение его прекрасные голубые глаза приобрели стальной оттенок, похожий на всплеск волны перед бурей, и Серафима увидела в них нарастающую страсть.