– Ничего не мешало. Но вот центральный вход носил на себе следы взлома? Разве нет? – внесла я свою долю сомнений.

– Для отвода глаз? Или, что вероятнее всего, он через него зашёл. А вот вышел через черный ход, – тут же возразил Габби.

– И еще не забывай, что три человека – это, по мнению полиции, минимум воров. А ведь еще нужен скупщик, заказчик, и еще тот, кто писал те странные письма, – вмешался Себ.

– Да. И ты хочешь сказать, что в такой куче народу никто не проболтался? Это как в той поговорке: «Что знает один, не знает никто, а что знают двое, знают все». – Габби обожает поговорки, присказки и анекдоты.

– А что там с наградой? Её кто-то получил? – я не давала сбить себя с толку.

– Вот. Среди всей этой кучи ненужного, что наговорили в полиции за вознаграждение, был один интересный, на наш взгляд, эпизод.

– Один поздний прохожий, его, кстати, любовница из дома выгнала, поругались они, и он шёл домой. Так вот он рассказал, что именно со стороны черного хода от собора отделился человек и под мышкой у него был сверток, по форме очень напоминавший створку алтаря. А во второй руке он нес небольшой саквояж. Что примечательно – сверток со створкой был один. Он шёл как раз за храмом, и что происходило на площади перед собором, он не видел.

– Так что же он шум не поднял? Не крикнул воры: бандиты, грабят? – возмутилась я.

– Так он был в рясе священнослужителя и шел по направлению к дому епископа, что там же не далеко. Вот он и решил, что это просто кто-то припозднился. А вот зашел он в дом епископа или нет, он уж не отслеживал.

– И полиция не проверила? – снова не поверила я.

– Представь себе. Они не придали этому сообщению значения. И решили, что он был пьян. Да и мало ли. А вот мы проверили. И у епископа сказали, что в ту ночь все были на месте. Более того, в соборе все было уже закрыто в это время, – с воодушевлением продолжил Габби.

– Значит, мы можем сделать вывод, что это был преступник. И он был один. Если мы, конечно, верим этому неудачливому ловеласу, –внес крупицу здравого смысла Себ.

– А если верим, то, что из этого следует? – увлеклась я.

– Из этого следует, что створка осталась в соборе, – сделал неожиданный вывод Габби.

– Это с какой такой радости-то? – Я вот совсем не поняла, откуда такой вывод.

– А! Вот это самое интересное. Как мы тебе уже говорили, похитили не одну, а две створки. И однажды к епископу через объявление в газете обратился похититель с требованием почти полмиллиона золотом за возращение достояния народа.

– Про это вы не говорили.

– Вот. И епископ, конечно, с радостью воспринял эту новость. Хоть какой-то прогресс в этом казалось уже тупиковом деле. Он тоже через газету ответил. И завязалась переписка. Письма приходили в газету в отдел объявлений. И что интересно – это подпись.

– А что с ней?

– А, то, что он подписывался М.д.В., – таинственным шёпотом поведал Габби.

– И что? Из этих инициалов следует, что створка в соборе? – Недоуменно пожала я плечами.

– Давай по порядку. Между преступником и епископом завязалась переписка, и чтобы подтвердить серьезность своих требований, преступник или, как думает полиция, преступники, согласились вернуть одну створку. За вторую они по-прежнему требовали полмиллиона золотом, – вернулся слегка назад обстоятельный Себ.

– И что, вернули?

– Да в том-то и дело, что вернули. Но не просто вернули. Они в очередном объявлении дали код от ячейки в банке. Епископ лично понёсся в банк и представляю, как у него дрожали руки, когда он набирал код. В конкретно этой ячейке артефакта-ключа не требовали. Ограничились кодом. И представь. Она там-таки была! Створка «Рыцарей Веры», – с воодушевлением воскликнул Габби.

–Но самое примечательное, что она была там упакована. И не просто упакована, а в специальный футляр, защищающий от повреждений. И в такой футляр вмещает в себя только одну створку. Следовательно…

– Следовательно, если принять к сведению, что тот случайный прохожий видел вора, то получается, он выносил из собора только одну створку. Вторую он спрятал внутри.

– И вообще. Ряса священника, возвращение одной из створок в специальном футляре, сам выбор. Согласись, там много створок. Алтарь в ширину около пяти метров. А он выбирает «Рыцарей Веры» и «Праведных судей». Все это многое говорит о личности преступника.

– Согласна. Но еще я согласна с тем, что многие ваши улики косвенные. А выводы во многом надуманы и базируются на неподтвержденных данных. И, кстати, сколько всего створок?

– Створок всего двадцать четыре, – поспешил проинформировать Габби.

– Вот поэтому ты нам и нужна! Ты осторожная и в то же время авантюрная, здравомыслящая и рисковая, сомневающаяся и деятельная. Нам такую напарницу и нужно. А еще ты ни в какую не поддаёшься на наши чары, – подвел итог Себ.

– Эй. Говори за себя! Мои чары действуют всегда, просто у Клари на них временный иммунитет, – тут же возмутился Габби.

–Хм, – Себ скептически хмыкнул и продолжил, – ну, а твой открывшийся дар – это подарок. Когда мы найдем створку, ты сможешь сразу подтвердить её подлинность. Створок много. И каждая из них, отдельная, по сути, картина. Прикоснувшись к каждой, ты с уверенностью определишь автора.