Линда бросила короткий взгляд на план и спросила:

– А причем здесь трубы?

– А притом, что они хорошо проводят звук. Если в её камере окажется труба, Джен может добраться до неё и начать стучать. Звук от ударов распространится на другие помещения, и люди начнут задавать вопросы. Убежден, что у парней Стоунуолла хватило ума, учесть это обстоятельство.

– О`кей, - согласилась Линда.
– Но как ты предлагаешь разыграть партию?

Я изложил ей свой план. Она предложила несколько уточнений, и я изложил свою идею, с учетом её уточнений. Она еще раз уточнила мою идею, изложенную с учетом её уточнений, и после нескольких подобных процедур план операции был готов. Это была большая удача, так как мы прибывали в пункт назначения.

Едва я успел затолкать свою старую одежду под сиденье, как мы подкатили к воротам. На металлической решетке заграждения имелись надписи, предупреждавшие, что через ограду пропущен электрический ток, но мне казалось, что ребята просто блефуют. Во-первых, я не слышал того специфического низкого гудения, которое издают находящиеся под высоким напряжением ограды, и, во-вторых, если бы это было так, то парни не вылезали бы из судов, куда их тянули бы по случаю гибели многочисленных собачек, возжелавших пописать на заборчик. Скорее всего, они держали ограждение под напряжением не все время, а только тогда, когда им грозила опасность. Во всяком случае, я надеялся, что это именно так.

К нам подошли два охранника. Один из них поинтересовался, с какой целью мы прибыли и, обнаружив имя Линды в электронном списке, знаком руки разрешил следовать дальше. Я решил, что это так называемые "воскресные воины", добровольно несущие обязанности охранников в свободное от основной работы время. За свои подвиги они получают специальный значок или какую-то иную символическую награду.

Мы поехали через территорию лагеря к зданию штаба. Территория являла собой довольно любопытную картину. Полоса препятствий. Стрельбище. Искусственный утес для тренировки скалолазов. Мы миновали площадку, сплошь уставленную старыми автомобилями, меж которыми две команды милиционеров сражались в пейнтбол. Чуть дальше взвод христиан занимался строевой подготовкой, а рядом с плацем для маршировки еще одна команда училась наносить на лица маскировочную раскраску. Всё это очень напоминало лагерь бойскаутов. Отличие состояло лишь в том, что здешние бойскауты были вооружены автоматами.

Здание милицейского штаба напоминало огромный стеклянный параллелограмм. Создавалось впечатление, что вначале кто-то соорудил прямоугольное в плане здание, а потом слегка передвинул его длинные стороны, чтобы не осталось прямых углов. Мы оставили машину на стоянке и направились к главному входу. За дверями нас встретил еще один охранник и, спросив у Линды имя, сверил его со списком гостей. Я обратил внимание на то, что все интересуются лишь её именем. Я, в качестве её помощника, личного приглашения не удостоился, что меня вполне устраивало.

Охранник позвонил по телефону и через пару минут к нам спустилась секретарша. Девица нас поприветствовала и выразила свою радость по поводу того, что мистер Вэйр наконец проявил интерес к Христианской милиции. Затем она провела нас к лифтам, и мы все вознеслись на четвертый этаж, где размещался офис вице-президента.

У вице-президента был очень большой кабинет, а практически полное отсутствие мебели лишь подчеркивало его размеры. Одна стена была сплошь стеклянной, и через неё открывался прекрасный вид на всю территорию штаб-квартиры. Я увидел, как вдалеке, подняв автоматы над головой, совершают пробежки добрые христиане. Другую стену украшала огромная фотографий, на которой вице-президент и сенатор Стоунуолл сердечно пожимали друг другу руку. А на стене за спиной вице-президента висел красочный плакат, с начертанными на нём Десятью Заповедями.

Секретарша, представив нас своему боссу, назвала и его полный титул. Оказывается мы имели дело с "Подполковником Стивенсом, Вице-президентом по финансовым вопросам". На подполковнике был синий парадный мундир. На груди мундира, на левой стороне сиял большой белый крест, с вышитой над ним надписью: "Единая Нация под Единым Богом". Стивенсу, судя по его виду, едва перевалило за тридцать, и по моему мнению он был слишком юн для того, чтобы быть вице-президентом чего-либо. У вице-президента было четко очерченное мужественное лицо, короткая стрижка, но, на мой вкус, он, пожалуй, всё же чуть-чуть полноват. При виде Линды подполковник стал лучиться счастьем.

– О, мисс Джордан, вы даже не представляете, как я рад встрече с вами, - произнес Стивенс, и они принялись трясти друг другу руки. Затем вице-президент предложил ей стул, и они начали говорить о делах. Подполковника интересовало, какого рода концерт может дать мистер Вэйр в их пользу и когда это может произойти. Он хотел знать, где желает выступить "наш гениальный певец" и на каких условиях. Я стоял за стулом Линды и отвечал на вопросы, сверяясь с данными из ноутбука и претворяясь, что делаю заметки. Но если быть честным, за моими действиями никто не следил. Подполковник, склонившись над столом, внимал каждому слову Линды, и я не мог его за это осуждать. На Линде был строгий, и в тоже время слегка подчеркивающий её соблазнительные формы деловой наряд. Кроме того, она посылала собеседнику сигналы, которые в психологии именуется сублимацией. Линда наклонялась к подполковнику, когда тот говорил, смотрела ему в глаза и без видимой причины расцветала улыбкой в середине фразы. Успеху общения способствовало еще одно немаловажное соображение - речь шла о многомиллионных доходах для организации и возможной награде для самого вице-президента. Бедняга. Его искушали сексом и деньгами одновременно. Никаких шансов устоят против подобных средств обольщения у парня не было.

Я начал сбиваться в ответах, но подполковник не обратил на это никакого внимания. Линда же, напротив, сразу заметила сбои, и сурово сказала, что я действую не столь эффективно, как обычно. В итоге мне пришлось со смущением признаться, что мой желудок вступил в конфликт с суши, которое мы ели сегодня во время ленча. Линда, являясь понимающим работодателем, предложила мне подышать свежим воздухом, принять какой-нибудь антиоксидант и отдохнуть немного в машине.

– Я надеюсь, - закончила она с очаровательной улыбкой, - что полковник не станет возражать, если мы закончим наш разговор без вас.