– Что случилось?
– спросил я.

– Знаешь что, Джастин, - сказала она, вытирая губы, - по-моему, тебе все же следует держать в доме выпивку. Бог, изобретая бурбон, имел в виду именно такие дни.

Линда закрыла бутылку и вернула её в холодильник, затем подошла к раковине и сполоснула лицо.

– Что случилось?
– повторил я.

– Не знаю, - ответила она, вытираясь.
– В штаб мы попали без проблем. Дрю отправился вниз на поиски Джен. Довольно скоро взорвались дымовые шашки, и я решила, что Джен уже с ним, и ему потребовалось прикрыть отход...

Она замолчала.

– Ну, а что потом?

– Наше рандеву так и не состоялось. Я прождала на парковке минут десять, но затем была вынуждена уехать. Если баптисты его схватили, подумала я, то они очень скоро начнут разыскивать и меня. Одним словом, я выехала с территории штаба, отъехал на полмили, или около того, и стала ждать. Если Дрю был на свободе, то ему могла потребоваться помощь, поэтому я решила остаться поблизости.

Она достала из шкафа стакан и открыла кран с ледяной водой.

– Прошел час, но от Дрю не было никаких вестей. Я попыталась вызвать его, но ответа не получила. Я вернулась пешком к штабу и прошла по всему периметру, рассчитывая понять, что затевают милиционеры, и в надежде увидеть перелезающего через ограду Паркера. Битых три часа я ползала в кустах и зарослях репейника и поняла лишь то, что баптистов что-то очень сильно испугало. Они дали ток в ограду, и изнутри вдоль ограды ходили патрули. Я насчитала по меньшей мере двадцать человек.

Линда сделала здоровенный глоток ледяной воды и продолжила:

– Я почувствовала некоторое облегчение, так как это означало, что схватить Паркера им пока не удалось, и они продолжают поиски.
– Прости, Джастин, что не смогла порадовать тебя более приятным известием, закончила Линда, опершись спиной о кухонную стойку.

– Ничего страшного, - успокоил я её.
– Возможно, мне удалось найти выход из ситуации. Мне кажется я нашел кое-что, что можно обменять на свободу Джен и Дрю.

Линда поставила стакан и, вопросительно подняв, брови, спросила:

– Ну и что же ты нашел?

– Сдается мне, что я обнаружил Ахиллесову пяту Заха. Я сегодня был в его офисе и...

– Ты был где?!

– Я побывал в его офисе. Ведь кто-то должен был попытаться выяснить, что задумал Захария. И мне кажется, что я...

– Это называется "жажда смерти", Джастин! Давно ли она у тебя стала проявляться? Мы ведем смертельно опасную политическую игру, Джастин, и Стоунуолл...

– ...никак не мог отдать приказ застрелить меня в его кабинете, как бы он того ни хотел. Если бы Зах задумал меня прикончить, то устроил бы это дело так, что мою смерть никоим образом нельзя было связать с ним. Для меня на всей планете нет места более безопасного, чем его кабинет. Но самое главное - я нашел нечто такое, что мы могли бы использовать.

Я поманил её пальцем к кухонному столу, открыл ноутбук и вывел на экран картину, которую прошлым вечером показывал нам Дрю.

– Помнишь это?

– Да. Это картина, с которой работала Джен.

– Верно. А знаешь где висит подлинник?

Линда взглядом показала мне, что не испытывает ни малейшего желания играть в "угадайку".

– Ну хорошо, - сказал я, - подлинник этой картины висит в кабинете Стоунуолла напротив его письменного стола.

Это сообщение не произвело на Линду никакого впечатления.

– Ну и что? Мы знали, что Джен для нас копается во всех его делах. Да, она увидела на стене картину. Что здесь такого?

– Это означает, во-первых, что она каким-то образом получила приглашение посетить офис Стоунуолла. Во-вторых, Джен сочла, что картина играет в нашем деле какую-то важную роль. Я знаю, почему она так решила. Жаль, что ты не видела реакции Захарии, когда я обратил внимание на картину. Он вел себя так, словно я вылил ведро ледяной воды в его подштанники.

– И что же из этого следует?
– равнодушно произнесла Линда, возложила ногу на стол и принялась извлекать репьи из нейлона.

– Ты помнишь, как Паркер сказал, что картина никогда не выставлялась и не поступала в продажу? Возникает вопрос, каким образом она оказалась у Стоунуолла?

Линда поднесла к глазам веточку ежевики, которую сняла с колготок, внимательно её изучила и неспешно произнесла:

– Итак, ты решил доказать, что сенатор имеет дело с крадеными произведениями искусства. Проснись, Джастин. Стоунуолл - слишком крупная личность, чтобы заниматься подобной чепухой. Но даже если это и так, то он не такой дурак, чтобы выставлять похищенный шедевр на всеобщее обозрение.