Ну и, в конце концов, был важен фактор материальной подготовки — обоз римского войска отстал, а потому римские полководцы не сумели хорошенько накормить своих солдат перед битвой.

Последнее, кстати, может показаться мелочью, но я на собственном примере убедился в том, как важно накормить солдат перед сражением, если твоей целью является победа, так что вынужден отметить это, как важное обстоятельство.

Кроме того, у римлян по причине всё тех же финансовых бед были уже беды с тёплыми одеяниями на случай холодов, бывших в тот год весьма суровыми по меркам Италии. В отличие от карфагенян, что теплились в тёплых одеяниях из Греции.

Так что да, теперь, когда мы все убедились в том, что римляне снова наделали бесчисленное число ошибок по причинам, от них прямо зависящим, пора бы уже и подойти к расположению войск обеих сторон.

Итак, начнём с римлян, наших дорогих дуралеев, а также просто глупых варваров. Как и всегда, они полагались на пехоту. В данном конкретном случае — на необычайно глубокий даже для римлян строй пехоты.

Что это значит? Ну, то, что римляне построили всё своё войско в три линии с минимальными интервалами между ними, чтобы достичь максимальной плотности пехотных порядков.

Разумеется, в расчёте на то, что это позволит им буквально пронзить центр Ганнибала и расчленить его войско надвое при помощи постоянного наращивания натиска в ключевой точке наступления. С той целью, чтобы разгромить каждую часть по очереди, конечно же.

На флангах же располагалась римская кавалерия, которая должна была в лучшем случае разгромить вражескую конницу, а в худшем — сделать невозможным для неё полное раскрытие её боевого потенциала. То есть, просто сдерживать её, пока пехота не довершит своё дело.

Хорошая ли это тактика — снова оставлять кавалерию на последних ролях? Ну, в принципе, тут особой то тактики быть и не может — в рамках римской военной традиции, хочешь ли ты того или же нет, но всё сводится к тому, у кого больше глубина строя.

В этом плане римляне походили на классических греков, но были даже чуть более архаичны в отношении пехотных масс, а войны вывозили исключительно за счёт мощной экономики…

… Кто храбр — тот жив. Кто смел — тот цел …

Что касается Ганнибала, то он, как и подобает карфагенянину, действовал, по сути, в рамках всё той же греческой военной традиции, продолжением коей была и карфагенская военная традиция, что и римляне, но он был в этом плане немного более продвинутым.

Продвинутым в том плане, что в рамках карфагенской военной традиции, в которой он был взращён, наибольшее внимание уделялось коннице, разведке и тактическим манёврам, таким как охват.

Впрочем, охват изобрели вовсе не карфагеняне, как то могло бы показаться неискушённому читателю — сие изобретение весьма древнее, а в карфагенскую военную традицию эта хитрость проникла и приобрела значительную популярность благодаря воздействию греческой культуры.

Хотя, конечно же, нас это совершенно не волнует. Нас волнует лишь то, что именно к этому манёвру обратился карфагенский полководец, составляя свой план действий.

И, казалось бы, глупо было бы применять подобный приём, ведь карфагеняне лишены преимущества и в пехоте, и в коннице, но, увы, лучшего варианта у Ганнибала не было.

В любом случае, пора бы уже перейти к непосредственно построению войск соперников.

Итак, карфагенянин выстроил своё войско следующим образом — левый его фланг, представленный тяжёлой карфагенской, галльской и иберской конницей, упирался в реку и стоял напротив римской и союзнической кавалерии.

Всего на левом фланге было шесть тысяч всадников. Командовал левым флангом Гасдрубал, один из братьев Ганнибала.

Центр его был представлен иберами, ливийцами, галлами и прочими наёмниками. Ядро центра состояло из галлов и иберов, а его крылья были представлены отрядами закалённых африканцев, выстроенных в глубину в восемнадцать шеренг.

Выстроен центр был полумесяцем, и предполагалось, что римская пехота нарушит свой строй в погоне за «отступающим врагом», а после и вовсе увязнет в сражении с ним.

Всего в центре было тридцать шесть тысяч пехотинцев и выстроены они были глубиной в шесть шеренг, если не считать африканцев, имевших иную глубину построения. Командовал центром сам Ганнибал.

Перед центром располагался контингент лёгкой пехоты, выступающий в роли застрельщиков. Всего было девять тысяч застрельщиков, выступавших перед врагом в рассыпном строю. Командовал ими Ганнон, племянник Ганнибала.