— Иногда я жалею, что у меня есть сестра.

Выплюнув эти несколько слов, ужасных, отвратительных и... таких искренних, он вернулся на своё место. А я осталась стоять, обтекаемая учениками, и изо всех сил боролась с подступающими слезами.

* * *

Вейнанд Эскорн

Вырваться из академии удалось только под вечер. Весь день он боролся с искушением вернуться в целительское крыло и сделать мир лучше, свернув шею одному одержимому ублюдку.

Одержимому ею.

Невыносимо сложно было оставаться невозмутимым и держаться подальше от военных, обсуждавших странное происшествие с кадетом Стейродом. Вейнанд делал вид, что знать не знает, что произошло с мальчишкой, а животворец, по всей видимости, не стал рассказывать руководству о разыгравшейся у него на глазах неприглядной сцене, иначе бы генерала уже вызвали к Невертону.

Но вместо допроса у ректора он беспрепятственно покинул академию и отправился в императорский дворец. Праздники давно закончились, улицы города больше не пестрели гирляндами, не радовали глаз разноцветными огнями и бумажными фонариками. Укутанная тьмой, Леонсия казалась не то беспробудно уснувшей, не то бесконечно пустой. Лишь в центре столицы ещё можно было заметить хоть какую-то жизнь. Впрочем, сейчас генерал не обратил бы внимания даже на радугу, вздумай та раскинуться над горделиво возвышающейся на главной площади ратушей. Все его мысли занимала Лайра и предстоящий разговор с императором.

— Лишь бы принял, — пробормотал Вейнанд, в который раз за сегодняшний день проговаривая про себя всё то, что собирался ему сказать его величеству. — Лишь бы услышал...

К счастью, его пригласили сразу. В этот раз Эскорн застал императора за упражнениями в рукопашной. Упражнялся тот сразу с двумя противниками, из своей личной стражи, и оба на глазах у генерала были отправлены в нокаут. Вряд ли поддались — Адальгер ценил в приближенных силу и терпеть не мог, когда кто-то из его охраны оказывался на лопатках.

— Да что же это такое! — Император выглядел раздражённым, а на чаровиков смотрел, как на грязь с подошв своих сапог. — Ни одного достойного противника... Поднимайтесь! — прорычал он, ещё сильнее распаляясь, но обернувшись к генералу, почти миролюбиво поинтересовался: — Вейн, составишь компанию?

Приказ прозвучал как дружелюбное предложение, однако всем было ясно, что отказаться он не имеет права.

— Скорее! — поторопил Адальгер медленно поднимающихся воинов.

У одного был разбит нос и наливалась сиреневым цветом скула. Другой, вставая с пола, держался за бок.

Совсем как минувшей ночью Лайра.

Выдохнув, генерал скинул мундир, снял сапоги. Закатал рукава рубашки, глядя на императора.

— Может, хоть ты меня порадуешь, — улыбнулся тот и жестом пригласил оборотника занять позицию напротив него.

На Адальгере были широкие тренировочные штаны и просторная рубаха. Светлые волосы растрепались, но ему это явно не мешало. На губах его величества играла озорная, мальчишеская улыбка, а движения, когда он атаковал противника, были плавными и выверенными. Как у хищника, коим он и являлся. В политике, в отношениях.

В жизни.

Генерал от атаки уклонился, но его противник тут же попытался ударить снова. И снова промахнулся. Впрочем, это только раззадорило его величество и заставило ещё раз улыбнуться.

— Ты разве не должен быть в академии?

— Шиари Ноэро грозит опасность, — пожелав себе удачи, начал Вейнанд. — Я решил не ждать выходных, а рассказать вам сразу, как только узнал.

Император, явно не ожидавший, что речь пойдёт о грозящей его чаровнице опасности, пропустил удар, и кулак Вейнанда впечатался ему в рёбра. Выдохнув сквозь зубы, Адальгер схватил соперника за руку и резко завёл ему за спину.

— О какой опасности речь? Я думал, академия — самое безопасное для неё место.

— Не такое уж безопасное, раз один из выпускников пытался её... обесчестить. — Последнее слово растеклось по нёбу ядовитой горечью, а по венам — пламенем злости.

Мысленно выругавшись, генерал сумел вырваться и направил свой кулак в лицо императора, представляя на его месте Стейрода. Перебросить злость с одного на другого оказалось несложно.

Где-то в глубине души он мечтал свернуть шею обоим.

Удар пришёлся по скуле, оставив на коже алый след. Улыбка исчезла с лица Адальгера, в глазах мелькнули не то досада, не то раздражение.

— Если вашему величеству будет угодно, могу поддаться, — усмехнулся генерал, легко отражая молниеносный, яростный удар.

— Не смей, Эскорн. Ты же не хочешь окончательно испортить мне настроение! — прорычал его величество, снова бросаясь в атаку. Хук справа не нашёл своей цели, а коварная попытка повалить противника на пол не увенчалась успехом. И это ещё больше разозлило правителя.