– Ника, ты понимаешь, на что согласилась? А что если он тебя заставит подписать какой-нибудь рабский контракт, и ты навсегда станешь его собственностью?
– было первым, что она сказала.
– Увезёт куда-нибудь в Румынию и запрёт?

– Ты начиталась романов?

– А я тебе говорю, он не вызывает доверия, - не сдавалась она.
– На пирата похож, который не только твою девственность украдёт, но и с корабля тебя скинет… Не вздумай выключать телефон — я тебе следилку прицепила!

И все эти возмущения были ровно до момента, пока к нам не повалили новые посетители, ищущие подтверждения новым слухам о моих возможных отношениях. Вот тогда в Тае и заснул инстинкт защитницы, впрочем, в ней никогда не засыпал делец, в то время как меня до глубины души поражало людское любопытство.

Они приходили с открытия и приходят до сих пор, высматривая, выискивая мужчину, которого со мной заметили, пока я пытаюсь не свихнуться от ожидания. Тая, конечно, нагнала ужаса, и я бы соврала, сказав, что сталкер меня совсем не пугает, только в последние дни помимо страха он вызывает во мне всё больше любопытства. А ещё некоторые чувства, которые наводят панику сильнее, чем мысли о нём самом…

Поэтому вечера жду, как приговора.

Тая уже не кажется мне другом, особенно когда смена подходит к концу, и меня ненавязчиво оттесняют в сторону кабинета.

– Ты серьёзно в этом пойдёшь?
– намекает на мой обыденный наряд, состоящий из потёртых джинсов, безразмерного свитера с художественными дырами и ботинок на тяжёлой платформе.
– Точно хочешь отбить свой приют или отправляешься на сходку бомжей?

И такое бывало в моей жизни…

– Точно не хочешь в лоб?

– Кишка тонка мне врезать, - знает меня слишком хорошо.
– А вот ему случайно вдарить можешь.

– По замыслу ты должна быть на моей стороне, - упрекаю.

– В твоём волшебном мире единорогов — возможно, - бегло осматривает меня взглядом потрошителя, - но наряд сменить надо.

И как же кстати, что у неё тут есть шкаф, в котором эта любительница прибарахлиться всегда держит наряды на все случаи жизни. Один из них эта предательница и достаёт, а вскоре я облачаюсь в приталенное чёрное платье до колен с длинными рукавами, но нехилым вырезом на бедре, после чего мне вручают высокие замшевые сапоги в тон на шпильке, прекрасно зная, что эти стропилы я никогда не ношу. Только мастера это не колбасит.

– Тяжёлый макияж в твоём случае будет лишним, - решает она, придирчиво разглядывая лицо.
– Ему точно не нужна женщина-вамп, и твой облик должен говорить об искренности, поэтому просто подчеркнём достоинства.

Позволяю ей поколдовать над своим лицом, и с прискорбием признаю, что в итоге получается неплохо. Моё отражение мне в кои-то веки нравится, и Тайка довольно сопит за спиной, видя мою реакцию — как маньячка, ей богу.

– На что ты меня толкаешь, а?

– Поздно сдавать назад, - ухмыляется, кинув взгляд в окно.
– Он, похоже, уже здесь.

Сердце взволнованно бухает, стоит только прислушаться к звуку подъехавшего авто, и мне не верится, что всерьёз хочу увидеть его реакцию. Это уже похоже на диагноз, только врач тут не поможет, и мне приходится успокаивать себя мыслью, что иду на это исключительно для дела.

– И помни, приличные девочки на первом свидании не целуются, но животные хотят жить в тепле, - напутствует напоследок серый кардинал в юбке, жертвуя своей шубкой из эко меха.

– Спасибо, крёстная!

– Как быстро растут дети, - делает вид, что плачет, а чешу подбородок средним пальцем, после чего спешу прочь, а по пути меня успевают снять на телефон все работники, потому что когда я на каблуках и при параде, это больше тянет на жуткое знамение.

– А мне жаль мужика, - слышу приглушённое за спиной от Лёшки.
– Ставлю, что букетом отхлестает.

– Ну, неисповедимы пути Его, - отвечает тот из байкеров, что батюшкой раньше был.

Вот придурки, а…

Но когда выхожу на улицу, сталкер действительно держит в руках охапку белых роз, и я торможу, не доходя до него пару метров.

– Судя по твоему лицу, цветы я взял зря, - резюмирует с обычным весельем, а у меня появляется желание извиниться за свою реакцию.

– Я ненавижу розы, - говорю тихо, что его неожиданно удивляет, пока перед глазами мелькает противное воспоминание, которое сейчас совсем ни к чему.

– Понял.

Он подлетает к проходящей мимо женщине, вручая той букет, что-то говорит с улыбкой, и пока та отмирает, возвращается ко мне, приглашая в машину. В окнах за спиной мелькают чужие физиономии, но я держусь из последних сил.

– Выглядишь…

– Не начинай, - почти умоляю, а сама отмечаю, что он тоже на уровне, когда усаживается за руль. Никаких тебе кричащих нарядов — просто вполне себе стильный чертила.
– Ты сегодня не шокируешь публику.

– Я же с девушкой, которую хочу заполучить, - хмыкает, не скрывая намерений, и мне где-то даже импонирует эта честность.