– Мам, ты же не против, если сегодня я приведу домой сразу двух мужчин?

Озадачить эту женщину вообще нельзя.

– О, моя девочка выросла?

– Мам…

– Они вменяемые?

– Едва ли.

– Не надорвись, солнышко.
– Сказала так, словно это было «не подавись», но да ладно — мне в любом случае и одного за глаза хватит.

Вот только что с ними теперь делать?

Прошу Леонида отнести свою ношу в комнату для гостей, и когда тот укладывает обоих на кровать, пою мужчину чаем, провожая. Хочется спросить, почему он всё ещё приставлен к нашему дому, но я понимаю, как это бессмысленно, поэтому отпускаю его с миром. У мужчины итак сложная жизнь…

Следом набираю подругу, потому что мне очень любопытны некоторые детали, и Тая отвечает стремительно, будто ждёт моего звонка.

– Что там произошло?

– Когда ты ушла, они просто молча сели и стали пить. Почти не разговаривали, но атмосфера была, скажу я тебе, - тянет задумчиво.
– Потом расскажешь, что случилось?

– Не по телефону, но если вкратце, меня поставили перед выбором, а я их послала. Теперь они оба у меня дома в отключке.

Озадаченная тишина даёт понять, как ей хочется сейчас высказаться, но ограничивается быстрым:

– А я тебе говорила, что наш учитель до сих пор к тебе неравнодушен — вот за косички и дёргает… Кстати, Миша ушла с Царёвым, - сообщает доверительно, быстро меняя тему.
– А значит, есть контакт.

– Слава всем богам… Хоть за кого-то можно быть спокойной, - выдыхаю, надеясь, что у него хватит ума не упустить её снова.

– Не говори — я аж помолилась, чтобы они переспали сегодня, и он её похитил, а ты знаешь, что даже Будда для меня ничего не значит, - тараторит, а я догадываюсь, что на радостях Тая напилась.
– Ладно, ты там держись.

– Ты тоже не влипай в неприятности.

Прощаемся, и я перемещаюсь по дому, как ниндзя, боясь разбудить чудовищ. На всякий случай всё равно заглядываю к ним, удостоверяюсь, что оба крепко спят, и только потом иду к себе, запираясь в ванной, когда стрелки часов переваливают за полночь. Этот день наконец-то закончился.

Позволяю себе ненадолго расслабиться в душе, хотя это трудно, но всё же удаётся немного отвлечься. Вода смывает напряжение, и я позволяю себе просто ни о чём не думать — мозг итак кипит от всех вопросов, которые крутятся на повторе в гудящей голове. Нужна передышка…

Возвращаюсь в комнату полностью опустошённой, горя только одним желанием — упасть на кровать, и именно это я собираюсь провернуть, когда кто-то хватает за руку, почти впечатывая в стену. Состыковка проходит на удивление мягко, потому что кое-кто позаботился, придержав мою голову и поясницу, но это все любезности на сегодня.

– Ты издеваешься?
– шиплю в бородатую морду.

– Так куда ты там меня посылала?

«Надо было связать его», - приходит запоздавшая мысль.

Как обычно недооцениваю его — алкоголь для сталкера явно допинг, а ещё он немного поспал, что придало ему сил, так что у меня, похоже, нет и мизерной возможности вырваться. Только так просто я не сдамся. Хватит.

– Где ты явно часто бываешь, - отталкиваю, а он снова врывается в моё пространство, окончательно вдавливая меня собой.

Я должна испытывать сейчас всё, что угодно, кроме этого непонятного волнения. Оно расходится по коже теплом и предвкушением чего-то запретного, пока бес в стильном свитере в очередной раз доказывает мою перед ним беспомощность.

– Не спорю, - проводит пальцами по ключице, наклоняется и трогает кожу губами, заставляя меня дрожать.
– Но от тебя это слышать очень обидно, птичка.

А мне, значит, не обидно.

– Серьёзно?

– Да, виноват, - чертит языком дорожки, доходя до края полотенца, и мне приходится собраться с силами, чтобы прижать к себе медленно сползающую ткань.
– Посчитал тебя продажной, но что бы ты думала на моём месте?

– Ничего бы не думала. Я вообще бы не думала о таком, как ты, понятно?

– Врёшь… Ты думала обо мне постоянно, - хватает мои запястья, прижимая их к стене, а сам прислоняется щекой к моей, и чистое электричество пронзает насквозь от ощущения его щетины.

От Эля всё ещё пахнет алкоголем, но я этого не замечаю. Я сама чувствую, как пьянею от одного его присутствия, и ничего не способна сделать с тем, как колотится сердце от этой близости.

– У тебя самомнение зашкаливает, - не желаю соглашаться.

– А у тебя пульс, - давит языком на бьющуюся жилку, а колено протискивается между ног, и мне, кажется, пора признать, что я просто неспособна с ним сражаться вообще.
– И ты мокрая, птичка. Я твой запах чую на расстоянии…

Грязный шёпот действует наркотически, и обжигающая дрожь бьёт по нервным окончаниям, рождая в голове такие картинки, что стыд опаляет щёки. Нельзя… Нельзя допускать сталкера так близко.