Макс мотает головой. Никогда не видела его таким беспомощным и глупо моргающим, но теперь мне ясно, что вся его бравада может очень быстро испариться рядом с нужным человеком.

– Мужик, отпусти, - просит, смиряясь со своим поражением, но сталкер ещё не договорил. Он явно собирается повеселиться за чужой счёт, только его не вовремя прерывают.

Возвращается Ян с девчонками, видит происходящее, и его лицо становится таким, что бедный Максимка уже явно жалеет о своём выпаде.

– Пошли, дебила кусок, - оттаскивает его за воротник от Эля, провожающего Царёва слишком внимательным взглядом.
– Тебя там ждут в актовом зале. Самойлова, в норме?

Киваю, но спокойнее себя не ощущаю. Боль отпустила, а вот чувство, будто попала в западню, пришло ему на смену, и с присутствием сталкера стало одновременно хуже и лучше. У него надо мной необъяснимое влияние…

Макс подрывается с места, тряхнув длинной чёрной чёлкой, и пытается испариться так стремительно, что запинается, правда, никому уже нет до этого дела.

Михаэль снова оказывается рядом, но к тому моменту я уже поднимаюсь, и вся та злость, что скопилась за неделю бесконечных мыслей, прорывается наружу.

– Не стоило вмешиваться, - знаю, что звучу, как дура, но с каких пор его так волнуют мои дела?

Его лицо ожидаемо принимает самое зверское выражение, и Константин Евгеньевич подаётся вперёд, чтобы закрыть меня собой, однако психам закон не писан.

– Может, мне ещё и позвать твоего хахаля обратно?
– едва не оскаливается, полностью игнорируя преграду.
– А то, я смотрю, тебе нравится всякие уроды.

– Делай, что хочешь, но благодарить за чудесное спасение не собираюсь. Ты вроде хотел, чтобы я свалила, и я это сделала. Или ещё не всё сказал в тот день? Кстати, спасибо, что енота у себя не оставил — тебе вообще нельзя никого доверять.

Напряжение между нами бьёт по нервам, и, глядя на раздражённое бородатое лицо с самыми дикими глазами, я как-то быстро забываю, что у нас есть свидетели.

– Ты видела, какие искры?
– шепчет Тая, но с моим слухом я без труда могу это уловить.

Константин Евгеньевич откашливается, привлекая внимание, и мы с Элем синхронно смотрим на него так, будто он прервал как минимум важное совещание двух противоборствующих государств. Теперь ядерной катастрофе быть.

– Уже достаточно представлений на сегодня, - намекает, кивая нам за спину.
– Не думаю, что это вообще подходящее место.

Мне тут же становится совестно, а сталкер только сейчас замечает алтарь памяти. Хмурится озадаченно, долго смотрит на фото и тихо роняет:

– Простите, ребята. Мы не хотели.

После этого он первый уходит, украдкой оглянувшись на меня, и мы молча следуем за ним.

***

На концерт никто из нас не остался.

Видеть физиономию Макса, пусть и слегка помятую, не хотелось, как и некоторых людей. Есть такие личности, которым принципиально важно испортить тебе жизнь просто потому, что они могут, так что мы уходим сразу после того, как встретились с парой одноклассников и учителей.

В баре сегодня много наших, и, глядя на них, не верится, что уже прошло столько времени. Школа осталась позади, но такое чувство, словно никто толком не вырос — все так же в голос смеются, собираясь своими компаниями, обсуждают ничего не значащие мелочи, как часто бывало на переменах.

– Славка выходит на днях, слышали?
– интересуется Миша, то и дело поглядывая в сторону бара, где уселся Царёв, а рядом сидит Эль, и они так мило болтают, что у меня зубы сводит.

– Нужно встретить, - кивает Тая.
– Он не ответил ни на одно письмо, и мне хочется его за это стукнуть.

– А мне хочется стукнуть этого не в меру общительного таракана, - шиплю кошкой, наблюдая, как сталкер, перекинувшись парой слов с Яном, направляется ко мне.

– Да брось, Ник, - шепчет рыжая и угорает.
– Мы все знаем, что тебе не этого хочется.

Зараза…

Тем временем Эль уже подбирается к столику, и мне не избежать новой близости. Всё в нём притягивает к себе взгляды отовсюду, но ему всё равно — он увидел цель, и не собьётся с пути.

– Давай поговорим.

У меня горит лицо и потеют ладони, когда он рядом, а в голову сразу бьют воспоминания того жаркого утра, но я больше не поддамся.

– Есть о чём?

– Пошли на улицу, здесь шумно, - даже не сомневается, что я за ним последую, и я на самом деле иду, накинув пальто, провожаемая любопытными взглядами девчонок. Они наверняка ещё и на деньги сейчас спорить будут…

Выходим прямиком под начавшийся снег, но куснувший за щёки мороз никак не помогает охладиться — причём, нам обоим. Он явно взвинчен, только и мне совсем не сладко, и в любой момент кто-то да соврётся.

– Что это за история с песней?
– накидывается сразу, вызывая у меня раздражение.