Звук, похожий на хрустальный перезвон, достиг его слуха, Спенс почувствовал себя окутанным снежно-белым облаком, мешавшим и видеть, и думать. Тем не менее, он понимал, что находится в сознании, но это ощущение оставалось единственным доступным фактом. Похоже на сон, но во снах в последнее время было как-то мрачновато, а сейчас светло. В этом облаке неведения он плыл целую вечность.

Снова послышался перезвон, и облако, обнимавшее его, начало редеть. Он снова оказался в странной комнате, укутанный непонятной пленкой, насыщенной энергией. Спенс взглянул на свой бок и увидел, что иглы исчезли, а от ужасной раны, о которой он смутно помнил, остался лишь розовый шрам вдоль ребер.

Он оглядел овальную комнату, но скафандра не увидел. Только теперь до него с очевидностью дошло происшедшее. Его принесли сюда, раздели и вылечили! Его бредовые видения вовсе не являлись таковыми. О нем позаботилось существо из саркофага.

Он приподнял паутинную пленку и уже собирался выбраться из того ложа, где лежал, но тут, взглянув в сторону, заметил очень высокого гуманоида, больше двух метров ростом, наблюдающего за ним от дверей. Существо изучало его с живым интересом, скрестив на узкой груди длинные руки с тремя суставами.

Спенс узнал золотистую кожу, огромные желтые глаза и удлиненное тело существа из своих снов. Он не испытал перед существом никакого страха, только изумление от того, что их встреча происходила была в действительности.

Существо в накидке песочного цвета, блестевшей на свету, подошло к нему, Спенс не мог не отметить изящество его движений. Теперь оно возвышалось над ним, а глаза горели так, словно он намеревался проглотить Спенса со всеми потрохами. Спенс понял, что смотрит в лицо марсианину.

Чувствуя себя героем старого научно-фантастического фильма, он приветственно поднял руку.

Марсианин открыл тонкогубый рот и разразился продолжительным чириканьем. Звенящие рулады напомнили Спенсу дерево с поющими соловьями.

Марсианин смотрел на него, явно ожидая ответа. Но прежде, чем он успел придумать подходящий ответ, марсианин, все так же напряженно глядя на Спенса, с трудом произнес звенящим голосом:

— Кто ты? Зачем ты пришел?

Спенс помахал рукой перед глазами, в надежде развеять наваждение. Однако марсианин никуда не делся, он все так же пристально рассматривал Спенса, и его черты никак нельзя было назвать доброжелательными. Спенс решил, что все дело в суровой несколько рептильной внешности его собеседника. Марсианин был безволос, а глаза, непривычно большие, казались неуместными на лице с тонкими чертами и почти отсутствующим носом. Там, где начиналась шея существа, Спенс заметил ряд жаберных щелей.

Они долго смотрели друг на друга, пока Спенс не сообразил, что так и не ответил на вопрос. Неожиданным для самого себя он прохрипел:

— Я Спенсер Рестон. С Земли. — Он почти разучился говорить.

Марсианин, шурша одеждой, повернулся и что-то прихватил с ближайшей тумбы. Он протянул землянину ни на что не похожий яйцевидный предмет. Спенс взял его, повертел в руках и вдруг понял, что это трехмерная фотография удивительной глубины и четкости. Снимок показывал группу звезд. Фотографировали явно с поверхности, потому что в нижней части видны были низкие коричневые холмы. Это могло быть все, что угодно, но Спенс решил, что перед ним некое созвездие, наблюдаемое с поверхности Марса. Расположение звезд ничего ему не говорило. Он пожал плечами и вернул предмет.

Инопланетянин не стал брать вещь назад, наоборот, он снова толкнул его к Спенсу. Только теперь на снимке оказалось совершенно другое изображение. Поразительно яркая голографическая картинка изображала Солнечную систему.

Спенс с энтузиазмом кивнул и указал на третью планету от солнца.

— Земля, — объяснил он так, словно разговаривал с ребенком. Изображение тут же изменилось. Теперь перед ним был голубой шар Земли с облаками, закрывающими поверхность.

Инопланетянин негромко произнес свистящее слово, а потом, с секундной паузой перевел: «Земля».

Спенс понял, что прослушал первый урок марсианского языка. Он озадаченно посмотрел на существо.

— Кто вы? Откуда знаете мой язык? — медленно спросил он.

— Я — Кир. Я… ассимилировал, — с трудом выговорил он неуклюжее слово, — ваши языковые навыки, пока вы излечивались. Надеюсь, вам легче? То есть лучше?

Спенс содрогнулся. Рядом с ним стояло невероятное существо и говорило на английском языке. Это превосходило все мыслимые вероятности.

— Вы меня спасли. Почему?

— Любая жизнь драгоценна, ее надлежит сохранять. Вы почти прекратили свое существование.

— Спасибо. Я благодарен. — Он хотел надеяться, что инопланетянин поймет его, ведь он говорил искренне. — Кроме вас есть другие такие же?

Марсианин задумался, а потом нечто вроде улыбки скользнуло по тонким губам.

— Да. Было много посевов.

Существо — почему-то Спенс считал, что перед ним особь мужского пола — догадалось, что Спенс спрашивал не совсем об этом, и поправилось: — Вы спрашивали не об этом. Вы хотите знать, есть ли здесь сейчас такие, как я. Нет, на много земных лет. Я единственный.