Шрифт:
– Да знаю я, что она есть! Я обижена на свою мать! И что дальше?
– За что обижена?
– За то, что бросила меня в детстве.
– А что хотелось вместо этого?
– Чтобы она оставила меня при себе и воспитала, как нормальная, среднестатистическая мама!
– Значит, ты обижена на свою мать за то, что она не была тебе нормальной, среднестатистической мамой?
– подсказывает Платон.
– Пусть будет так, - соглашаюсь я.
– Почему она должна соответствовать твоим ожиданиям?
– Что значит «почему»?! Раз родила – будь добра, позаботься о своем ребенке!
– Кто так решил?
Идиот твердолобый, он меня точно доведет до белого каления! Смотрю на его красивое, бесстрастное лицо и мне кажется, что с таким же выражением гестаповцы мучили своих жертв в застенках СС.
– Да все так решили! Все это понимают! Все нормальные люди, у которых не кусок льда в груди, а нормальное сердце!
– То есть не конкретно ты, а все нормальные люди мира решили, что твоя мать должна была вырастить тебя сама?
– Ладно, - чуть ли не в голос рычу от злости, - Я так решила.
– Ты решила за свою мать, как она должна была с тобой поступить?
– Да.
– И когда твои ожидания не оправдались, ты обиделась?
– Да.
– Почему другой человек обязан соответствовать твоим ожиданиям?
– Нет... Ну как... Не должен, наверно. Но немножко все-таки должен! Есть же общепринятные нормы... Если случайный прохожий вдруг влепит мне пощечину, я же не скажу себе: «Ну, он не обязан соответствовать моим ожиданиям. Ему просто надо спустить пар, ничего личного!»
– Отличная тема для размышлений! Через два занятия мы поговорим об умении выставлять и защищать собственные границы. А пока вернемся к обиде. Опиши, какую выгоду ты получаешь за то, что обижаешься на мать.
– Выгоду? – возмущенно пялюсь на Платона. – Говорят, обида – это яд, который пьешь сам, чтобы отомстить обидчику. От нее, говорят, рак появляется и прочая фигня. Какая мне выгода от обиды?
– Например, получаешь возможность оправдать свои нынешние недостатки отсутствием материнской любви. Удобно же? Или своей обидой можно наказать мать – отстраняешься и лупишь по ней холодом безразличия. Или обретаешь инструмент для манипуляции, заставляя мать почувствовать перед тобой вину «Ты меня бросила в детстве – изволь загладить свой косяк, хорошенько постаравшись!»
– Мамой не поманипулируешь, - бормочу я. – Она сама кого хочешь в узелок скрутит, а потом обратно развяжет.
– А жаль, да?
– Да, - вырывается у меня. – Мне жаль, что ей не жаль.
– Домашнее задание на завтра, - Платон повышает голос, обращаясь ко всей группе, - пишем в подробностях, какую выгоду я получаю от своей обиды. Второй пункт - какие мои ожидания не оправдал мой обидчик. И третий – рассуждение о том, обязаны ли люди соответствовать чужим ожиданиям? Есть еще желающие разобрать свою ситуацию?
– Нет, - в унисон воскликнуло одиннадцать ртов.
Мда. Похоже, я сегодня послужила козой отпущения. Эх. Непросто однако живется любителям дармовщинки!
Прижимая к груди папку, поднимаюсь. Ставлю свой стул на место, как и большинство участников, собираюсь уже направиться в сторону двери, как вдруг сзади раздается голос Платона:
– Ты голодная?
Голос его звучит на удивление тепло и мягко, как бархат, и мне становится любопытно, к кому он сейчас обратился. Может, к своей девушке? Или сестре? Или дочке? Не выдержав уколов любопытства, поворачиваюсь, чуть заметно скосив голову, и обнаруживаю, что смотрит он прямо на меня! Причем выражение его глаз тоже разительно отличается от тех отстраненно-холодных взглядов, к которым я привыкла. Теперь его глаза напоминают горячий кофе с корицей или темный шоколад – нечто вкусное и уютное, приправленное веселыми огоньками.
– Так как? Хочешь вместе поужинать? – опять интересуется Платон.
– Зовешь на свидание? – мямлю еле слышно потрясенная.
– Нет. Это благотворительность, - смеется он вновь одними глазами.
– Кормлю голодающих девушек время от времени. Ты не против поесть?
– Только если место выберешь нормальное, - капризничаю я, вспоминая про творожный брикет, ожидающий меня в холодильнике. – Я себе дома шикарный ужин приготовила. Если уж отказываться от домашней еды, то только во имя чего-то стоящего!
– Договорились. Тебе понравится, - обещает Платон и мы идем на выход. – Заодно обсудим и твой инстаграм. В каком формате ты собираешься выкладывать свои впечатления.
Ах, вот что ему надо! С досадой прикусываю губу. На какой-то момент мне показалось, что в его взгляде проскользнула не деловая, а личная заинтересованность. На всякий случай уточняю:
– Имей в виду, я совершенно не против, если ты меня угостишь. Я не из тех сумасшедших феминисток, которые не позволяют мужчинам за себя платить или пропускать вперед.