Восстановление статуй и мозаик стало для нее испытанием, оправданием одиночества и – как частенько казалось – никчемной жизни. Несмотря на приятную внешность, к ней никогда никто не сватался. Кремовые и янтарные лисы заключали браки по договору, не дожидаясь, пока Камул или Хлебодарная пошлют им встречу с истинной парой. Понятие врачебной тайны в Ключевых Водах было весьма относительным, и все возможные женихи знали, что вывих бедра передается по наследству, а после родов у Эльги может быть ухудшение здоровья вплоть до постоянного передвижения в инвалидном кресле. Желающих вешать себе на шею такую обузу не нашлось. Кратковременные романы во время учебы и студенческой практики быстро увядали. Эльга чувствовала, что к ней прилипают охотники за приданым. Ее лисица ворчала, требуя отвадить ухажеров, но этого и не требовалось – покрутившись, принюхавшись и присмотревшись, сами пропадали.

Поэтому, уже второй год, одинокое утро начиналось с боли – Эльга по полной выкладывалась на реставрации мозаик и статуй, проводила дни в мастерских, следила за работами по восстановлению витражного купола в алтарном зале. Игрушечная железная дорога скучала, и, если бы не приходящая прислуга, давно бы заросла пылью. Еда в доме была исключительно заказной – на готовку не хватало сил. Эльга каждый день напоминала себе: пройдет осень, начнется зима, и, в первый месяц настоящих холодов, в День Изгнания Демона Снопа, изматывающая работа закончится. Они откроют обновленный алтарный зал – если, конечно, ничего не случится, и смежники не сорвут сроки.

Эльга со стоном села на кровати, сняла с прикроватного столика каштановую растирку, щедро накапала на ладонь и начала массировать бедро. Неизменный спутник – трость – помогла добраться до кухни и ванной. Кофе и водные процедуры взбодрили. Эльга заплела волосы, придирчиво выбрала шляпку – неважно, что в зале на нее насыплется штукатурка, ни одна уважающая себя кремовая лисица не должна выходить из дома без шляпки! – оделась и отправилась к лифту. Возле машины, припаркованной на стоянке около подъезда, она поймала на себе удивленно-внимательный взгляд прохожего. Машина и вождение выделяли ее так же, как хромота и увлечение игрушечными локомотивами. И лисиц, и волчиц, управлявших автомобилем, в Ключевых Водах можно было по пальцам пересчитать. А медведицы за рулем никто и никогда не видывал. Эльга причастилась к прогрессу по воле деда – тот подарил ей первую машину, отправил в автошколу, а потом гордился, когда она возила его по городу.

Очередной рабочий день промелькнул быстро. Эльга чувствовала себя лучше обычного, поэтому согласилась поужинать в кафе с коллегами. Главной темой разговора была грядущая Первая Зимняя Олимпиада-80. Летосчисление оборотни вели от примирения Камула и Хлебодарной, а этому событию было ровнехонько восемьсот восемьдесят лет. Люди из-за моря, организовавшие примирительные олимпийские игры, собирались участвовать в них наравне с лисами и волками, заранее обрекая себя на проигрыш.

– Это большие деньги, – помахивая зубочисткой, сказал коллега. – Неважно, кто возьмет олимпийское золото, они еще собираются пригласить медведей, барсуков и котов, нашим спортсменам придется побороться. Но! Представление на открытии и закрытии с дорогущими билетами, продажа сувениров с символикой… они отобьют свои вложения втройне. Заметьте, они не допустили к этому ни одного оборотня. Нам – только спорт.

– Праздник лучше ссоры, – пожала плечами Эльга. – Может быть, лесные братья немного притихнут. Я читала в газете, что объявлена какая-то дополнительная олимпийская амнистия. Хочется спокойной жизни. А сувениры приятно купить, останутся на память. Я заказала олимпийский поезд и фигурки пассажиров-спортсменов. Коты и медведи там есть, а барсуков нет. Наверное, не договорились.

Коллеги одарили ее снисходительными взглядами, в которых читалось: «мужа и детей нет, вот ты дурью и маешься». Эльга поправила шляпку и решила, что с дружескими посиделками пора завязывать. Коллеги не вызывали у нее симпатии, а иногда раздражали ограниченностью. Нет смысла тратить время, которое можно провести с куда большей пользой.

«В следующий раз откажусь, позвоню в кондитерскую, закажу торт и проведу вечер, играясь с паровозиками. Отдохну, и никто не испортит настроение».

По базам и лесам они с Ильзе мыкались пять лет. Люди объединились с лисьей и волчьей армией, прочесывали равнины и горы, бомбили участки с подозрительной активностью. Мир готовился к Первой Зимней Олимпиаде-80. Хозяева-люди выбрали талисманом олимпиады медведя, зазывали на соревнования оборотней, предлагая обратить вражду в спортивные состязания ради мира. Огневки, Алые и Светлые Кресты подписали мирный договор в шаге от осени, в день трапезы, которую Камул разделил с Хлебодарной. Договор Сретения объявлял амнистию для Огненной армии. Люди и волки обещали не преследовать тех, кто добровольно сложит оружие. Брант воспрянул духом – для него, Ильзе и Айкена открывался путь в мирную жизнь.

Ильзе, услышав предложение сдаться и переехать в какой-нибудь город, расхохоталась Бранту в лицо.

– Ради сына? Чтобы он ходил в школу? А я тут при чем? Ты думаешь, я начну готовить завтраки и ранец через дорогу носить? Нет уж, милый. Ты еще мне предложи герань в уютной квартирке на подоконник поставить. Вязаные салфеточки под хлебницей и сахарницей, фигурка Хлебодарной на стеллаже… Тьфу, мерзость!

– Леса бомбят, – терпеливо напомнил Брант. – Люди будут уничтожать охвостья рыжих кланов, отвергшие договор. Деревню еще не зацепило, только один снаряд на околице разорвался. Мои родители не хотят переезжать. Они – взрослые оборотни, это их выбор. Айкен рожден не для смерти от осколков. Я хочу, чтобы он жил, учился, дружил со сверстниками.

Худшие опасения Бранта оправдались – трое лисят постарше преследовали сына на улице и в лесу. Синяки и шишки, убежище в амбаре… не такую он хотел для Айкена жизнь.

– То есть, выбор родителей ты уважаешь, а мой – нет? – прищурилась Ильзе.

– Мы с тобой – пара. Мы должны объединиться ради будущего нашего сына.

– Я никому ничего не должна, – холодно ответила Ильзе. – Я не собираюсь с тобой объединяться ради салфеток с геранями. Записал щенка на себя? Делай с ним что хочешь.