Эши встал, повернулся к ней и улыбнулся. Потом поцеловал ее ладонь, взял под руку, и они перешли в гостиную.

– Как насчет песни? Я так давно не слышал, как ты играешь.

– Я творю молитвы после ужина. Разве ты меня не слышишь?

– Слышу, конечно. Но я имел в виду настоящую песню, балладу. Она поможет мне попрактиковаться в древнелиринском языке и позволит выучить несколько новых идиом.

– Хорошо, - рассмеялась Рапсодия.
– Если хочешь, я спою тебе песнь гваддов.
– Она села на одно из двух кресел, стоящих по разные стороны от камина.

На лице Эши появился интерес, и он устроился в другом кресле.

– Замечательно! Я не знал, что тебе доводилось встречаться с гваддами.
– Маленький хрупкий народ с миндалевидными глазами уже давно стал легендой, многие даже сомневались в их существовании.

– Я встречалась с несколькими из них в Серендаире, но они редко приходили в город, где я жила.
– Эши захотелось задать вопрос, но он вспомнил об их договоре не вспоминать о Прошлом.

Пусть уж лучше она сама расскажет то, что посчитает нужным.

Рапсодия направилась в комнату, где она хранила свои музыкальные инструменты, и взяла минарелло. Необычный красный инструмент, иногда называемый ларцом стонов. В нем имелось множество складок, вой которых напоминал Эши жалобы больных собак - но только не в тех случаях, когда его брала в руки Рапсодия. Во время долгих плаваний он не раз слышал, как пьяные матросы мучили минарелло, но стоило заиграть на нем Рапсодии, и инструмент начинал издавать веселые звуки, от которых Эши хотелось пуститься в пляс. Она вернулась к своему креслу и удобно устроилась на нем.

– Хорошо, я спою тебе Удивительную Печальную Историю о Симеоне Блоуфеллоу и Башмачках Наложницы.

Эши рассмеялся и выслушал забавную песню, которую Рапсодия спела с полнейшей серьезностью, хотя ее глаза весело искрились. Она сетовала о судьбе потерянного башмачка, у песни был трагикомический конец. Эши зааплодировал, когда она поставила минарелло на место, приняв его овацию с низким поклоном.

Рапсодия вернулась в свое кресло, сделав вид, что не замечает его раскрытых объятий.

– Мне предстоит важное дело, - начала она, глядя ему в глаза.

Эши кивнул.

– Могу я помочь?
– Он положил руки на подлокотники кресла, приготовившись встать.

Рапсодия покачала головой:

– Не сегодня. Дня через два.

Улыбка исчезла с лица Эши.

– Что, Ариа?

Рапсодия слегка смутилась.

– Я не уверена в деталях, но начать следует с посещения Мэнвин.

– Зачем?
– с тревогой спросил Эши.

– Только она знает ответ на вопрос, который меня интересует.

– Он связан с детьми, о которых ты спрашивала Ронвин?

– Да. Но я хотела поговорить о том, что должен сделать ты, Эши.
– Он посмотрел на нее, и Рапсодия опустила глаза, стараясь сформулировать свою мысль так, чтобы его не обидеть.
– Лето закончилось, наступила осень. Частица твоей души вернулась к тебе; ты снова стал самим собой. Тебе пора уходить, чтобы подготовиться к принятию власти.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

Рапсодия вздохнула.

– Боги, нет. Но мы оба знаем, что ты должен.

Эши встал и подошел к ней. Когда он присел перед Рапсодией, она почувствовала, как сердце быстрее забилось у нее в груди - как и всегда, когда он оказывался рядом.

– Я не могу, - тихо проговорил он.
– Пока не могу.

Она еще раз посмотрела ему в глаза.

– Если хочешь, можешь оставаться в Элизиуме, но скоро я ухожу. Ракшас мертв, пришло время Акмеду, Грунтору и мне отыскать и убить ф'дора.

Среди прочего, мне необходимо получить инструмент, при помощи которого Акмед сможет его найти. Существует опасность, что ф'дор поменяет тело, ведь у него больше нет ракшаса, который выполнял бы его задания. Теперь события начнут развиваться быстро. После смерти демона я собираюсь созвать Совет намерьенов - если, конечно, нам удастся найти это проклятое существо, который полностью изменит твою жизнь.

Я считаю, что тебе следует подготовиться; необходимо найти женщину, о которой ты упоминал, чтобы выяснить, согласна ли она стать твоей женой. Голос Рапсодии дрогнул, и Эши почувствовал, как у него сжимается от горя сердце.
– Тогда Совет сможет одобрить сразу вас обоих, и его не придется созывать во второй раз. Кто знает, если ты не предложишь себя в качестве правителя, они могут сделать такой же ужасный выбор, как в прошлый раз. Она замолчала, сообразив, что нанесла оскорбление его дедушке и бабушке.