Они проехали мимо мальчишки, разносившего газеты с криками: «Беспорядки в Лагере! Смогут ли ищейки удержать строй?»

У некоторых даже лица были обвязаны шарфами.

«Единственное, что распространяется быстрее эпидемии, - это слухи о ней», - сказал недавно Лидман. Пусть болезнь и была пока локализована исключительно внутри Лагеря, но страх перед ней заразил половину города.

И было ещё кое-что.

– Не видно ни одной ищейки, - сказал Ленуар, переводя лошадь на шаг и оглядывая пустые улицы. Он покачал головой и тихо выругался.

Коди согласно кивнул.

– Неужели уже началось?

Мерден переводил взгляд с одного на другого, нахмурив брови. Он не был ищейкой, и ход их мыслей не был для него очевиден.

– Что началось?
– уточнил он.

Ленуар перевёл сказанное на понятный адали язык.

– Мы, ищейки, иногда называем обычных граждан цыплятами. Вы это знали? Разбросанные повсюду, цепляющиеся за жизнь. Уязвимые. Без присмотра ищеек...

– ... они становятся лёгкой добычей для лис, - понимающе кивнул Мерден.
– Ясно.

– А в этом районе появились уже не только лисы, - сказал Коди, - и, скорее всего, они уже вышли на охоту. Нам здесь тоже не будут рады, инспектор.

– Не будут.
– Ленуар снова пустил лошадь рысью.
– Идём. Мы почти на месте.

Через несколько минут показался мост Адлмана - точнее, он был бы виден, если бы не был полностью скрыт толпой ищеек, охранявших баррикаду.

«По меньшей мере, два десятка,– прикинул Коди, – и все мрачные и готовые к бою».

Интересно, скольких еще они найдут на дальней стороне моста?

– Вы уверены, что хотите отправиться туда, инспектор?
– спросил сержант Келлиман, старший офицер, придержав лошадь Ленуара под уздцы.

– Не имеет значения, чего я хочу, сержант. Но будьте уверены: раз я проделал весь этот путь, значит дело чрезвычайно важно.

– Задавать подобные вопросы - часть моей работы, - ответил Келлиман, ничуть не смущенный резкостью Ленуара.

Сержант был ровесником Бога и стал ищейкой ещё до рождения Коди. Он видел десятки инспекторов, приходивших и уходивших, некоторые из них были даже грубее Ленуара. Возможно.

Они оставили своих лошадей на попечение стражников, и Келлиман повел их к импровизированным воротам у подножия одной из башен, пропуская их внутрь с выражением лица, говорившим: «Да будет так».

С другой стороны их ожидал сюрприз.

На середине расстояния был воздвигнут второй барьер - ощетинившийся частокол из кольев размером с человеческий рост, протянувшийся от одного ограждения до другого. Должно быть, его построили за прошедшую ночь.

Коди присвистнул.

– Они действительно обеспокоены, не правда ли?

– И не без причин, - заметил Ленуар.
– Прошлой ночью бунтующие почти снесли баррикаду.

– Если толпа прорвётся внутрь, вряд ли их остановит пара заточенных брёвен.

– Не остановит, но замедлит настолько, чтобы сделать их более легкой мишенью для винтовок.

Коди поморщился.

– Вы думаете, они и вправду на такое пойдут? Откроют огонь по кучке безоружных гражданских?

– Не знаю.

Коди на секунду замолчал, а потом нерешительно спросил:

– А вы бы отдали такой приказ?

Ленуар бросил на него быстрый взгляд.

– Не знаю.

У подножья моста Адлмана их ждал ещё один сюрприз.

Сразу за импровизированными воротами низенький мужчина с огненно-рыжими волосами стоял в центре группы сержантов, отдавая приказы. У Коди отвисла челюсть.

– Креарс?! А он здесь что делает?

Мерден проследил за его взглядом и ответил:

– Судя по происходящему, он возглавляет эту операцию. Разве это необычно?

– Креарс - констебль в Берривине, - пояснил Коди.
– Он покинул Кенниан много лет назад.

– Должно быть, шеф его вызвал, - голос Ленуара был довольным. Инспектор двинулся вперёд.

– Доброе утро, инспектор. Коди, - Креарс пожал обоим мужчинам руки.
– Я был уверен, что вы вернётесь. Как голова?

– Болит, но, очевидно, ничего серьёзного. Когда вы приехали?

– Пару часов назад. Прошлой ночью шеф вызвал подкрепление из соседних деревень. Я - плюс две трети моих добровольцев, - Креарс нахмурился.
– По правде говоря, я оставил свой город практически без охраны. Надеюсь, я не вернусь на горящие развалины.