— Не Поппи, — говорю я, — а Роуз я рассказала только полгода назад. Я бы рассказала тебе раньше, но мне было... мне... мне стыдно, — слёзы снова наворачиваются. — Ты моя младшая сестра. Я не хотела, чтобы ты видела меня такой.

Я неудачница. Сломанная, жалкая. Я больше не могу раздавать сестринские советы и ожидать такого же восхищения в ответ. Все изменится.

Её темные брови сходятся вместе, такое уродливое выражение для кого-то такого красивого.

— Ты всё тот же человек, Лили. Я просто... мне нужно к этому привыкнуть, — её глаза переходят на Ло. — Как давно ты знаешь?

Мы встречаемся взглядами. Как давно он знает? Как давно я знаю? Установление даты похоже на попытку определить, когда начинается и заканчивается скачок роста. Неизмеримое время.

Думая об этом, я вспоминаю все моменты, которые мы разделили. От детства до подросткового возраста и взрослой жизни. Мы жили вместе, любили вместе, и проебывались вместе. Не уверена, что многие люди могут сказать такое о ком-то другом.

Его глаза смягчаются, и он поворачивается к Дэйзи.

— Некоторое время.

Некоторое время. Похоже на правду.

Дэйзи открывает рот, чтобы задать другой вопрос, но тут из её кармана начинает играть песня Боба Дилана. Она достает свой телефон в тот же момент, когда что-то вибрирует возле моей ноги. Ло достает свой собственный телефон.

Раздается звонок и еще одна вибрация, и Коннор с Райком смотрят на свои. Должно быть, мы попали в зону неба с хорошим приемом сотовой связи. Кто знает, как долго люди звонят?

— Это мама, — говорит Дэйзи.

— Мой терапевт, — говорит мне Ло.

— Моя мама, — добавляет Райк.

Мы все смотрим на Коннора. Его глаза метнулись к глазам Ло.

— Частный детектив. Я должен ответить.

Он удаляется в заднюю каюту, где спит Роуз. Мы всё ещё не знаем, кто слил информацию, но, возможно, теперь узнаем — не то, что это ещё важно. Что сделано, то сделано.

Телефон Дэйзи продолжает играть «Shelter from the Storm», и все сидят на нервах, чем дольше игнорируют звонки.

— Иди поговори с ними, — говорю я.

Дэйзи фыркает и смотрит на свой телефон.

— Мне просто нравится эта песня.

Райк кладет руку ей на плечо.

— Роуз все равно должна сначала поговорить с твоими родителями.

Она качает головой.

— Нет, все в порядке.

Она нажимает на зеленую кнопку и прикладывает трубку к уху. Дэйзи рискует сесть рядом с Мелиссой, поскольку та уединилась в самом укромном уголке всего самолета. (Кроме туалета, естественно). Мелисса застывает на своём месте, чувствуя себя неловко и немного ошеломленная всем происходящим.

— Мне нужно в туалет, — бормочу я, собираясь встать.

Я могу представить себе ужас на лице моего отца. На лице матери. Не думаю, что когда-нибудь смогу противостоять им.

Ло хватает меня за запястье, прежде чем я поднимаюсь с дивана.

— Тебе не стоит сейчас оставаться одной.

— Мне просто нужно в туалет, — говорю я ему снова, отдергивая его руку.

Он смотрит на меня с видом, типа тебе действительно нужно или нет?

Нет, не нужно. Я хочу поплакать в одиночестве. Думаю, он это знает, и я понимаю его страх, что я буду избегать своих эмоций с помощью мастурбации, как я делала в прошлом.

Это заманчиво.

Я остаюсь на месте и утыкаюсь лицом в подушку. Новости снова прокручиваются в моей голове, и я снова на грани слез.

— Эй, Лили, — Райк подходит и толкает меня в бок. — Я не хочу разговаривать с мамой, так что, может, сыграем в карты? — он смотрит на Ло. — А тебе нужно поговорить со своим терапевтом.

— Я могу остаться здесь.

Райк бросает на него твердый взгляд.

Он вздыхает, сдаваясь быстрее, чем обычно. Должно быть, я истощила его энергию. Ло поднимается и исчезает в уборной.

— Лили? Карты? — он достает колоду из кармана и тасует.

Я отпускаю подушку, чувствуя его тактику отвлечь меня.

— Что за игра?

— Всё, что захочешь.

— Рыбалка.

Он смотрит так, будто я чуть не проткнула его душу.

— Ты сказал, всё, что захочу, — напоминаю я ему, пытаясь вытереть беззвучные слезы, которые продолжают падать против моей воли. Мне нужны постоянные салфетки, приклеенные к моим слезным протокам. Как при кровотечении из носа. Будет ли это работать?