Поэтому она пока остается с нами.

Я пялюсь в пол, пытаясь собрать воедино подобие плана. Всё по порядку. Я поворачиваюсь к Коннору, который расслабленно сидит на диване. Его рука остается на плечах Роуз, и я понимаю, что он тонко массирует её шею, чтобы ей было спокойнее.

Я не хотел втягивать его во все это, и с его обычным бесстрастным выражением лица я не могу понять, беспокоит ли его, что папарацци вторглись в его многоквартирный дом.

— Ты не родственник Лили или меня. Если ты хочешь уйти, тебе лучше уйти сейчас, пока ситуация не ухудшилась.

Я ожидаю, что Роуз начнёт ругаться со мной из-за того, что я освобождаю ее собственного парня от этого сложного дела. Потому что это означало бы, что Коннору также придется покинуть её. Но она занята тем, что пишет смс на своем телефоне, время от времени вдыхая резкие вдохи, которые звучат как ножи, разрезающие легкие. Я даже видел, как она глотает какое-то лекарство.

— Роуз уже показала мне, где находится дверь, — говорит Коннор. — Я вполне способен познать, когда и как выйти из нее.

— Ситуация со СМИ может стать хуже, — напоминаю я ему, но забываю, что Коннор наверняка взвесил в голове все возможные варианты и, возможно, даже создал мысленную таблицу плюсов и минусов ситуации.

— Да, и вам понадобится кто-то, кто не будет ругаться через каждые пять слов, чтобы справиться с прессой.

Райк закатывает глаза, эта фраза явно относится к нему.

— Я специалист по журналистике, — говорит Райк, указывая на свою грудь. — Я знаю прессу лучше тебя, Кобальт.

— И ты правда планируешь что-то делать с этим образованием?

Райк ничего не говорит.

— Именно.

— А как насчет компании твоей матери? — спрашиваю я Коннора.

— Cobalt Inc. — не общеизвестное имя. Люди не ассоциируют нас с нашей продукцией так, как они делают с Hale Co. — ваше имя на этикетке каждого детского шампуня и упаковки подгузников. Мы работаем с производителями и дочерними компаниями.

Как и MagNetic, я помню.

— Моя связь с тобой или Лили не повредит компании, и за это моя мама не будет переживать. К тому же, если она находится за пределами скандала и наблюдает за ним, она наслаждается драмой время от времени. Это делает её дни интересными.

Интересно, видит ли он нас иногда именно такими? Интересными. Кём-то, кто делает каждый день непредсказуемым.

Я также не могу представить себе женщину, которая породила кого-то вроде Коннора. Она кажется такой же придуманной, как персонаж одного из моих комиксов.

— Как я уже сказал, Ло, — заканчивает Коннор, — я знаю, как пользоваться дверью.

Райк кивает мне.

— Ты и меня собираешься выпроводить?

— Нет, если я иду ко дну, ты сгораешь вместе со мной.

— Это считается братским обязательством?

— Для меня — да.

Дэйзи возится с пультом, и он громко падает на деревянный пол.

— Простите, — бормочет она и продолжает смотреть на черный телевизор.

Я хочу посмотреть новости и понять, как много СМИ уже знают. Поиск утечки отошел на второй план. Наша первая задача — смягчить последствия, с которыми нам грозит столкнуться. Подозреваю, что Грэг Кэллоуэй и, возможно, мой отец уже работают с командой юристов, чтобы сгладить кризис. Это одна из многих причин, по которым они захотят поговорить с нами.

Я им не доверяю. Но я доверяю людям в этой комнате, и этого достаточно, чтобы успокоить меня на данный момент.

Я понимаю, что Дэйзи все еще находится в неведении относительно многих вещей. Это несправедливо по отношению к ней, тем более что теперь мы будем говорить свободно.

— У тебя есть какие-нибудь вопросы, Дэйзи? — спрашиваю я, ссутулившись на диване.

Она аккуратно кладет пульт на кофейный столик и садится, скрестив ноги, на пол.

— У меня есть кресло-мешок, — говорит Райк.

— Я вижу, — но она обнимает свои колени, не делая никаких движений. Её глаза перебегают на меня. — У меня сотни вопросов, но я могу подождать, чтобы задать их Лили. Я не хочу, чтобы она расстроилась, если ты откроешь что-то, что она хочет сохранить в тайне.

— Ты все равно услышишь об этом по телевидению или в таблоидах, — говорю я ей. — Она предпочла бы, чтобы ты узнала правду от меня.

Она колеблется.

— Я могу спрашивать о чём угодно?

Что угодно — очень обширное понятие, но я уверен в своей способности отклонять слишком личные вопросы. Я соглашаюсь, кивнув.