— Ага, ей не нужен хороший парень, — сказал Ло.

Он был прав. Если бы мне нужен был кто-то, кто пригласит меня на свидание, будет хорошо со мной обращаться и позвонит на следующее утро, я бы встречалась с кем-нибудь из Далтона. Но мне нужен был мужчина для секса. Парень, который мог бы переспать со мной и забыть об этом, как только мы выйдем из комнаты. Я хотела простого. Хорошие парни были сложными.

Я заговорила раньше, чем Аарон успел.

— Все в порядке. Я не хожу на вечеринки. Я имею в виду, на вечеринки Далтона.

Правило №1: Не занимайся сексом с парнями из Далтона. Иначе все бы поняли, что я сплю с кем попало.

Аарон нахмурился.

— Это как-то странно.

— Спасибо? — сказала я, прежде чем повернуться к Ло, готовая уйти.

— Вы же понимаете, что это будет вечеринка года, — сказал Аарон в замешательстве, его гордость наконец-то начала уязвляться.

Да, Аарон, мы серьезно говорили о том, что не хотим идти. Хотя я была уверена, что это будет чертовски хорошая вечеринка. Гигантские чаши для пунша. Неоновые огни. Хорошие наркотики. Может быть, даже знаменитый диджей. Но я бы предпочла пропустить всё это, лишь бы избежать сплетен на следующее утро.

Ло встретил мой взгляд, и я увидела, как он разрывается. Вероятно, он предполагал, что там будет и хорошее спиртное. Я бросила на него взгляд. Вечеринки в Далтоне были у меня под запретом. Все студенты стекаются на них, и поэтому мне приходилось проводить время в углу, пытаясь избежать косых взглядов и следя за тем, чтобы Ло не отключился.

Он посмотрел на меня умоляющими глазами, и я поняла, что он пойдет на вечеринку со мной или без меня. Поэтому я просто кивнула.

Ло повернулся к Аарону и притворно улыбнулся.

— Увидимся в пятницу.

Аарон изобразил собственное притворное счастье.

— Идеально.

Только это не было идеально. Это была одна из худших вечеринок в истории вечеринок. Настолько плохая, что после нее нас исключили из всех общественных мероприятий, связанных с Далтоном. А я даже не присутствовала на дурацком празднике Аарона.

Не я открыла всю дорогую выпивку Уэллса. Не я схватила клюшку для лакросса и каким-то образом оказалась в винном погребе. Не я выместила всё своё разочарование на двухсотлетних бутылках, которые разлетались и разбивались. Я не утопила погреб и свою боль в луже красного вина.

Но Ло, черт возьми, это и сделал.

И я должна была быть там. Иногда я думаю, изменило ли бы это исход. Я могла бы остановить Ло, и тогда, возможно, Аарон и его друзья не стали бы его так ненавидеть.

Ситуация с винным погребом положила начало их вражде.

Потом она стала разрастаться. Сначала это были глупые вещи, такие как выбивание учебников из рук Ло. Но потом трое из них загнали Ло в угол, собираясь схватить его за руки и ноги и запихнуть в шкафчик. Ло убежал прежде, чем они успели до него дотронуться. Он был хорош в этом. В беге.

Ло признался мне, и только мне, что это была его вина, что вся эта вражда впринципе началась, но он просто не знал, как её закончить, как только она началась. Словно домино, которое продолжало падать, падать и падать. Он не был достаточно взрослым, чтобы отступить, отойти в сторону. У него была слишком дерьмовая обстановка дома, чтобы позволить кому-то другому переехать его.

В течение следующих четырех лет в школе они пассивно ненавидели друг друга, иногда пассивность переходила в кулаки, но Ло быстро уклонялся от всех атак. Только в выпускном классе все изменилось. Думаю, отчасти Аарон устал от того, как учителя восхищались Ло, и от того, что к нему, казалось, было особое отношение, которое распространялось не только на спортсменов.

Мне было семнадцать, и у меня были фальшивые отношения с Ло. Впервые Аарон понял, что есть способ добраться до Ло так, чтобы он не сбежал.

Он мог поиздеваться надо мной.

Аарон начал ходить за мной на занятия, а через неделю он припер меня к стене, причем так непринужденно, со своими друзьями-игроками в лакросс. Для всех остальных они, вероятно, выглядели так, будто стояли для быстрого разговора, но всякий раз, когда я встречала взгляд Аарона, я видела только ненависть.

В четвертый раз, когда он загнал меня в угол, я была в библиотеке, отчаянно пытаясь найти книгу по искусству эпохи Возрождения. Укрывшись в глубине, между двумя книжными шкафами, я выбрала книгу с красным корешком и была готова бежать на обед. Когда я подняла голову, мой выход преградил 180-сантиметровый парень с атлетическими мышцами и суровыми бровями.

Ненависть — это животное, которое вы кормите, и я представила, что после четырех лет Аарон стал пухлым и раздутым. С виду милый парень, пригласивший меня на вечеринку на первом курсе подготовительной школы, стал холодным и злым. По крайней мере, по отношению ко мне.

Его глаза потемнели, и он шагнул вперед. Мое сердце ударилось о грудную клетку, и я попятилась назад. Он продолжил свой шаг, и я ударилась спиной о стену.

— Мне нужно идти на обед, — сказала я тоненьким голосом.