Поэтому я так и делаю.

Я преодолеваю расстояние между нами, и мои губы находят её.

От неожиданности её плечи напрягаются, руки замирают, и я раздвигаю её рот, просовывая язык внутрь. Она приходит в себя, её руки обвиваются вокруг моей шеи. Я улыбаюсь, касаясь её мягких губ. Моя девушка похожа на развратную Спящую красавицу, оживающую после глубокого поцелуя.

Я провожу языком по основанию её шеи, и она начинает извиваться подо мной. Она не похожа ни на одну девушку, с которой я когда-либо был. Мелочи приводят её в возбуждение, как будто её тело состоит из тысячи нервов. Она реагирует на каждое прикосновение и лизание, как будто это пик, которого она хочет достичь.

Её руки летят к моим брюкам, и я успеваю схватить их, прежде чем она что-то сделает. С её губ срывается стон, и позвоночник изгибается, её тело выгибается навстречу мне. Я приподнимаю её под мышки, и ее ноги мгновенно обхватывают мою талию. Крепко целую её губы, вдыхая ванильный аромат её волос.

Уже на середине пути она начинает тереться о меня. Она должно быть чувствует, что я твердый, но мне нужно, чтобы она не трогала меня руками. У меня есть самоконтроль, но он исчезает всякий раз, когда она начинает потираться о мой член.

Я опускаю её на ковер, диван слева от нас. Мои губы медленно касаются её уха, мои зубы едва касаются нежной кожи. Она резко выдыхает.

— Полегче, любовь моя, — вздыхаю я.

Она снова успокаивается, и я начинаю, очень медленно, раздевать её. Легкое прикосновение ткани влияет на неё, когда футболка проходит по животу и через голову. Когда я берусь за джинсы, она пытается сесть и дотронуться до меня, но я кладу руку ей на плечо, заставляя её снова опуститься на пол, и бросаю на нее неодобрительный взгляд.

Она тяжело дышит, и я жду, чтобы расстегнуть пуговицу, пока она не кивнет, соглашаясь, что должна оставаться неподвижной.

Когда она это делает, я продеваю пуговицу в отверстие и медленно расстегиваю молнию. Спуская джинсы вниз по бедрам, я наслаждаюсь её телом и тем, как она реагирует на меня. Маленькие стоны, подергивания её ног и загибание пальцев. Каждое движение наполнено красотой, которую она никогда не поймет. Это заставляет меня осознать, насколько она живая.

Отбросив её джинсы в сторону, я целую верхнюю часть ее груди, и она вздрагивает, прижимаясь ко мне. Я игриво провожу зубами по бретелькам ее лифчика, и её грудь поднимается и опускается в быстрой последовательности, жаждущая и желающая.

— Ло, — стонет она.

Я подавляю стон в своем горле и расстегиваю бюстгальтер, освобождая её от одежды. Затем я осторожно спускаю её трусики вниз и снимаю с лодыжек. При этом я легонько провожу пальцами по влажному месту между ее ног, так коротко и сильно, что от этого ощущения её тело мгновенно содрогается. Мне снова приходится напоминать ей, чтобы она оставалась неподвижной.

— Ло, пожалуйста, — говорит она, ее голос нуждающийся и хриплый.

Я целую эти покрасневшие губы, а затем встаю на ноги, оставляя ее голой и обнаженной на полу гостиной. Ее глаза расширяются от ужаса, когда она думает, что я больше не собираюсь трахать её.

— Сейчас вернусь, любовь моя, — быстро говорю я, желая, чтобы страх исчез с её лица. — Мне нужно взять презерватив... и смазку, — я усмехаюсь при этом и жду секунду, чтобы увидеть, как меняется её настрой.

Всё её лицо озаряется восторгом.

— Но... я думала... — начинает она.

Я уже отступаю в сторону спальни. Мой член, кажется, может взорваться в любую минуту, и я не могу долго ждать, чтобы получить свою, чертовую разрядку. На короткую секунду меня охватывает страх, когда я понимаю, что оставляю её голой, возбужденной и одной.

Когда я на середине лестницы она всё ещё смотрит на меня, но ее руки все ближе и ближе к внутренней стороне бедер.

— Не трахай себя, — говорю я грубо. — Иначе я к тебе не притронусь.

Это угроза, которую мне не нравится озвучивать, учитывая, что мое собственное возбуждение почти достигло пика. Я хочу засунуть свой член в неё прямо сейчас.

Она охотно кивает, и я соглашаюсь, отчаянно пытаясь поверить в нее. Мне просто нужно, чтобы она была сильной, но я знаю, что мастурбация — одно из её навязчивых желаний.

Поднявшись на второй этаж, я захожу в темную спальню и быстро роюсь в ящике стола, доставая упаковку презервативов и смазку. Я не израсходовал ни того, ни другого за две недели, что должно стать для нас рекордом.

Когда я возвращаюсь в гостиную, то обнаруживаю Лили все еще лежащей на ковре, но она закрывает лицо руками. Она слишком сосредоточена, чтобы услышать, как я вошел, и я пользуюсь моментом, чтобы снять штаны и майку. Я ложусь рядом с ней и легко поглаживаю по макушке. Ее руки скользят вниз, обнажая лицо, глаза и взгляд, который говорит, трахни меня сейчас.