Сегодня Ло просит сесть за руль моего BMW и поехать в «Лаки» на День благодарения. Каждый год я провожу день с родителями, а Ло ходит к своему отцу, но перед этим мы ужинаем в маленькой закусочной. Там не так изысканно, но комфортная еда вкуснее, чем маленькие порции и странные пенки, которые готовят повара наших родителей.

Он держит мою руку на средней консоли и ведет машину по оживленной улице Филадельфии, положив одну ладонь на руль. Его пальцы дрожат, и он встряхивает их и сжимает один раз, прежде чем положить обратно.

— Это похоже на езду на велосипеде? — я спрашиваю о вождении.

— Легче, — говорит он мне. — В твоей машине нет переключения передач. Все, что мне действительно нужно знать, это как включить поворотник.

Он дразняще нажимает на поворотник, и тот издает щелкающий звук. Он убирает свою руку с моей и кладет ее мне на бедро.

Он посвятил мне свое время, используя мою зависимость как отдушину, я полагаю, чтобы забыть о своей.

По большей части это сработало, но иногда я вижу тоску в его глазах, желание вернуться к своей обычной рутине с тех пор, как я вхожу в свою.

Ло параллельно паркуется, и я подаю деньги на счетчик. Звенит колокольчик, когда мы входим в «Лаки», Ло придерживает дверь открытой сзади меня, его длинная рука простирается над моей головой. Все выглядит так, как я помню с прошлого года. Оранжевые и желтые ленты свисают с потолка, ленивый вентилятор вращается в центре небольшого заведения. Кабинки с красными потрескивающими виниловыми спинками стоят по левую сторону от окон. Кто-то нарисовал пернатую индейку стирающейся краской на стекле и добавил яркие разноцветные слова Счастливого Дня благодарения на всеобщее обозрение. В воздухе витает знакомый аромат клюквенно-чесночного картофельного пюре, а пожилые пары за столиками пьют кофе и улыбаются.

Я долго смотрю на пару, их седые волосы короткие и почти одинаковые. Они ссорятся из-за пятна на рубашке мужчины, и женщина наклоняется, чтобы помочь ему вытереть его. Я хочу, чтобы это были мы. Я хочу состариться и накричать на Ло за то, что он пролил кофе. Я хочу, чтобы он был моим всегда. Впервые он, возможно, находится на правильном пути к достижению этой цели. Я могу только надеяться, что тоже присоединюсь к нему.

В нашей ежегодной традиции есть одно заметное отличие: они приглашают нас за столик у окна.

Мы садимся с правой стороны, в то время как Коннор, Роуз и Райк занимают левую. Моя сестра выглядит на миллион долларов в ее юбке с высокой талией и кремовой шифоновой блузке, бриллиантовое ожерелье в форме капли воды, плотно прилегающее к воротнику.

— Это что-то новенькое? — спрашиваю я.

Она прикасается к драгоценному камню, ее щеки краснеют так же сильно, как и мои. Я не могу удержаться от улыбки.

— Я купил это для нее, — восклицает Коннор, его рука лежит на верхней части стенда позади нее.

Я прищуриваюсь.

— Почему?

— Без причины, — говорит Коннор. — Я увидел его и подумал, что ей оно понравится.

Роуз очень старается не улыбаться, но ей не удается этого скрыть.

Ло стонет.

— Ты выставляешь меня в плохом свете.

Его рука поднимается по моему бедру и опускается к внутренней стороне. Ло дарит мне вещи, которые мне нравятся гораздо больше, чем бриллианты или цветы.

Райк комкает свою соломенную бумажку.

— Ты никогда не делал Лили такие подарки?

— Нет, она предпочла бы, чтобы я подарил ей что-нибудь другое, нежели ожерелье.

— Например, что, Лорен? — Роуз выглядит так, словно готова перегрызть ему глотку.

Ло собирается принять вызов.

— Например мой язык на ее…

— О Боже мой! — кричу я, отползая от Ло и прижимаясь к стене кабинки. Я хватаю меню и закрываю лицо от всех.

Райк смеется себе под нос, но я думаю, что моя сестра вот-вот набросится на всех парней и поцарапает их ногтями.

Коннор шепчет ей на ухо: — Он просто издевается над тобой.

— Она сексуальная наркоманка, — так же яростно шепчет она в ответ. — Он не должен шутить по этому поводу.

— Я тебя слышу, — категорично говорит Ло.

Я бросаю взгляд на Райка, потому что он единственный человек, с которым я не сталкивалась с тех пор, как моя зависимость распространилась от Роуз до Коннора и от Ло до Райка. Да, он сказал Райку. Я понятия не имею, как это получилось. Может быть, в своей исповеди о необходимости протрезветь. Наши зависимости так сильно переплелись, что Ло было слишком трудно говорить о своих, не затрагивая мою зависимость от секса.