Я протягиваю руку, чтобы помочь ей встать с кровати, но Эви отталкивает ее.

— Хорошо, но я могу сама это сделать.

На ее губах сияет гордая улыбка, и я отступаю в сторону. Одной рукой Эви опирается на подлокотник кресла, но когда пытается встать, ее ноги подкашиваются, и девушка падает на пол. Я быстро присаживаюсь на корточки рядом с ней.

— Что такое? В чем дело? — спрашиваю я, оглядывая ее с ног до головы.

— Не знаю. Я не могу встать. Ничего не понимаю. Что не так с моими ногами? — Эви смотрит на меня широко раскрытыми голубыми глазами, полными паники. — Что это значит?

— Я не знаю. Давай я помогу тебе подняться и схожу за медсестрой.

Мой пульс, как барабанная дробь, стучит где-то в районе горла. Внутри назревает паника, но я прогоняю ее прочь. Мне нужно быть сильным ради Эви.

Подхватив девушку на руки, я укладываю ее обратно в постель. Нежно прикасаюсь к ее правой ноге и мягко сжимаю ее:

— Больно?

— Нет, — она качает головой. — Слегка покалывает.

— Хорошо, — смотрю на ее ноги, — это хорошо.

Но это лишь мои мысли. Я понятия не имею, о чем говорю. Помню, доктор говорил что-то о последствиях, которые могли появиться у Эви после комы, но не припоминаю ничего подобного. Дерьмо.

В палату входят врач и медсестра, чтобы осмотреть Эви. Как обычно, меня попросили выйти.

— Я буду за дверью, — говорю ей, целуя ее в лоб.

Она улыбается мне в ответ, но могу с уверенностью сказать, что улыбка эта вынужденная. Знаю, Эви в ужасе. Я вижу это по ее глазам.

Второй раз за две недели я снова вышагиваю по этому коридору. Сдавливаю пальцами виски и так сильно прикусываю губу, что практически прогрызаю кожу. Меня разъедает чувство утраченного контроля, которое появилось с тех пор, как все это началось. Мне хочется размахивать кулаками, может, даже колотить ими по стене, пока на них не выступит кровь. По крайней мере, я знаю, что это поможет.

Когда ко мне подходит врач, я набрасываюсь на него с вопросами. Он поднимает руки, желая, чтобы я притормозил.

— Мистер Рид, — он так снисходительно произносит мое имя, что я мгновенно начинаю воспринимать все в штыки. — Пока нам ничего не понятно. Эви сказала, что чувствительность в ногах присутствует, но когда я поднял ее и попросил пройтись со мной, она упала. Тем не менее, на прошлой неделе она ходила, хоть и не очень много. Ее единственная жалоба заключалась в том, что она чувствовала слабость.

Он почесывает шею сзади и хмурится, как будто его смущает вся эта ситуация. Но, черт возьми, он должен знать, что происходит. Он же доктор.

— Мы собираемся провести дополнительное сканирование. Медсестра сейчас заберет ее.

Доктор уходит, и я понимаю, что на этом наш разговор закончен. Приклеив на лицо улыбку, я возвращаюсь обратно в палату.

— Привет. — Устраиваюсь на кровати рядом с Эви и немного спускаюсь вниз, чтобы поймать ее взгляд. — Итак, они собираются сделать пару тестов и выяснить, что происходит, да? После этого мы уберемся отсюда и поедем домой.

— Ага, — кивает она и отводит взгляд.

Я осторожно обхватываю ее подбородок и заставляю посмотреть на меня:

— Я люблю тебя.

Кивок в ответ:

— Я знаю.

Кэрол возвращается и помогает Эви перебраться в инвалидное кресло.

— Это ненадолго.

Я протягиваю Эви руку, и она сжимает ее, не желая отпускать:

— Диллс? Мне страшно.

Ее прекрасные голубые глаза наполняются слезами, и мое сердце разбивается… снова. Когда дело доходит до Эви, я всегда хочу ее защитить. А сейчас мне кажется, что я связан по рукам и ногам.

— Знаю. Мне тоже, — признаюсь я и после того, как эти слова срываются с губ, понимаю, что сейчас должен быть сильным. — С тобой все будет хорошо, — заверяю я, и она изо всех сил старается изобразить улыбку. — Люблю тебя, — произношу я, когда Кэрол вывозит ее из комнаты, а затем опускаю локти на колени и провожу ладонями по лицу, цепляясь за надежду, что с ней и правда все будет хорошо.

* * *

— Мы получили результаты сканирования, — говорит нам врач, опираясь локтями на свой стол. — Буду честен с вами, — он потирает подбородок, — мы не видим на снимках ничего, что бы объясняло, почему это произошло. Как правило, когда случается что-то подобное, обездвиженность наступает почти сразу после получения травмы, и нам удается увидеть это при сканировании. — Он переплетает пальцы в замок, выпрямляя локти, а его очки сползают на кончик носа. — Мы собираемся провести еще несколько тестов, но в то же время полагаем, что это связано с…

Эви и я сидим бок о бок, держась за руки, пока врач продолжает произносить такие фразы, как: «возможное повреждение нерва», «физиотерапия», «фиксация ног» и «временный или частичный паралич».

Хотя я больше не в силах слушать его. В моей голове бушует всепоглащающий шум, сердце неистово стучит, поэтому я сосредотачиваю свое внимание на Эви. Я наблюдаю за тем, как она смотрит на доктора ничего не выражающим взглядом. Единственное, что указывает на то, что она его слушает, — слезы, текущие по ее щекам, и едва ощутимое сжатие ее пальцев вокруг моей ладони.