— Иди ты… — буркнул Златомир. — Я туда ни ногой.

— Надо, — ведун постарался, чтобы его голос звучал твёрдо. — Ты хочешь, чтобы эта тварь и дальше людей по болоту гоняла? Пока никого не поймал ваш болотник. Обождём, пока поймает?

Златомир угрюмо молчал, старательно отводя взгляд. Наконец, он тряхнул головой и тихо буркнул:

— Ладно уж.

День уже клонился к вечеру, но Казимир настаивал, что идти нужно прямо сейчас.

— Ты ж его не по утру встречал, так?

— Ну так…

— То-то и оно. Покажешь мне точное место, а как явится — беги.

— Чего это?

— Раньше ты что делал? Бежал?

— Ну…

— Вот потому и не погиб никто. Ты и теперь беги.

— А ты? Что? — неуверенно протянул Златомир, с сомнение глядя на ведуна. — Один супротив этого болотного?

— Тут сила не нужна, — ответил Казимир. — У меня с ним другой разговор будет.

Златомир снова глянул на ведуна, теперь в его глаза читалось уважение, смешанное с изумлением. Они двинулись в путь, не собираясь и больше ничего не обсуждая. Казимир вовсю глядел по сторонам, на всякий случай запоминая обратную дорогу, старатель помалкивал. Златомир мучался с похмелья, а ведун не хотел спрашивать лишнего. Тяжёлая судьба рудокопа открылась ему, как на ладони. Ведун боялся лишний раз растревожить истерзанную душу, а потому благоразумно молчал. А ну как передумает!

Всё случилось так неожиданно, что Казимир даже не сразу понял, что идёт один. Он оглянулся, увидав Златомира шагах в двадцати позади. Того подменили словно. Мужик стоял, как в землю вкопанный, выпучив глаза и следил за чем-то в недрах редких елей, растущих на болотце. Казимир проследил за его взглядом и охнул, тотчас почувствовал, как застучала правая нога, дрожа от окатившего, словно ведро холодной воды, приступа паники. Со стороны болот шло нечто, лишь отдалённо напоминающее человека. Тина и ряска облепляли тело так плотно, что не было видно кожи. На месте глаз сияли две чёрные, как смоль дыры. Тварь передвигалась на четырех ногах, в двух из которых с трудом можно было различить руки. Болотник явно увидал Златомира, а может учуяв, искал именно его. То и дело он глухо ревел, а звук, эхом отскакивая от деревьев, кратно усиливался, превращаясь в многоголосный рык.

— Беги! — крикнул Казимир, но старатель, казалось, его не слышит.

Заламывая руки, мужик топтался на месте. Его исказившееся лицо было бледным, как снег, а из глаз текли слёзы. Недолго думая, ведун подхватил с земли камень и что было силы швырнул в старателя. Получив удар, тот вздрогнул от неожиданности, словно очнувшись ото сна.

— Беги, Златомир! — снова закричал Казимир. — Беги!

Не заставляя просить себя трижды, старатель развернулся и побежал прочь, не оглядываясь. Болотник неуклюже пытался нагнать Златомира, то и дело испуская гортанный вой, но путь ему преградил ведун. Мрачно застыв перед завывающим чудищем, Казимир, собрав всю решимость, на какую был способен, замер. Покрытое болотной слизью существо рассерженно рыкнуло, а затем развернулось, уходя прочь. Оно шлёпало по замшелым кочкам, то и дело оглядываясь. Казимир преследовал его неотступно, все так же храня молчание. Уже начало смеркаться, тени деревьев удлинились, превращаясь в бесконечные чёрные полосы. Ведун уверенно брёл за болотником, который, казалось, позабыл о преследователе. Они миновали водянистую топь, в которой Казимир мог бы запросто утонуть, но тот, даром опытный в таких делах, ступал строго по следам болотника, чудом разминувшись со смертью.

Вскоре клокочущее чудовище выбралось не небольшой островок, скрывавшийся от глаз за частоколом побегов тростника. Болотник растянулся на животе, словно собрался отдыхать, а затем принялся шарить лапами. Наконец, найдя то, что искал, он развернулся к Казимиру, снова издав глухой и надрывный стон. Ведун приблизился. Перед ним лежал изъеденный червями и птицами труп. Плоть давно прогнила, но ещё не сошла с обнажившихся костей. Ошмётки одежды выцвели и свалялись, трудно было даже понять мужчина это или женщина. В боку у мертвеца торчала стрела. Казимир опустился на колени, вглядываясь. Острие прошло между рёбер, засев так, что несчастный не смог от неё избавиться.

— Его ранили, и он прибежал сюда, чтобы переждать, пока погоня отстанет, — тихо шепнул Казимир.

— Р-р-р-а-а-а, — взвыл болотник, мотая головой и тыча себя пальцем в грудь.

— Ты его принёс на себе, — догадался Казимир.

— Р-р-р-а-а-а! — простонал болотник, кивая.

— Это твой младший брат Тихомир, — грустно протянул ведун, повернувшись к чудовищу. — А ты никакой не болотник… ты Прозор… а ныне шишига… Спятивший от горя утопленник, который не может себе простить, что подбил брата на дурное дело и сгубил.

— Р-р-р-а-а-а-а-а-а-а! — взвыл шишига, обнимая костлявое тело и сотрясаясь над ним.

Казимир помолчал, глядя на тёмную болотную воду, в которой алыми бликами отражались последние лучи заходящего солнца. Он давно перестал бояться таких проявлений смерти, как несчастный шишига, рыдающий над гниющим телом брата. У нечисти много лиц и имён, но не каждый, кто не смог уйти в поводу смерти — зло. Многие из тех, кто остались бродить по земле, просто уставшие и истерзанные души. Им нужен покой и доброта. Последняя ласка, которой они лишились, отстав в погоне за уходящим к горизонту светом.

— Тебе нельзя здесь оставаться… Я буду говорить, а ты кивай или мотай головой… — быстро сказал ведун, понимая, что до темна времени осталось немного. — Вы погибли прошлым летом, а потом ты очнулся весной, когда сошёл лёд?

Кивок в ответ, сопровождающийся тяжелым стоном.

— Люди, которые убили твоего брата, это воины под рукой воеводы Ратибора?

— Р-р-р-а-а-а! — взревел шишига, снова кивая.

— Вы ускользнули от них, но потом Тихомир помер от ран, а ты не смог найти дорогу назад и утонул здесь же в болоте, — Казимир ткнул пальцем в сторону тёмной воды.