Затем появился другой тип людей. Тот, который я и не думала, что существует вне сценарной кинематографии и творческих ракурсов съемки. Это были люди, которые могли снять с себя все до последнего клочка одежды и при этом выглядеть безупречно. Даже с гигантским эрегированным пенисом, что, возможно, было странным ходом со стороны природы… я имею в виду, почему он должен быть таким большим, чтобы выполнить свою работу? И почему яйца должны были просто висеть там, как единственные органы в теле, которые не были достаточно круты, чтобы быть вместе с остальной командой, поэтому их отправили в мешок?

За исключением того, что все это выглядело так восхитительно прямо на Гарри. Попытка оторвать взгляд от его круглых, мускулистых грудных мышц и этой дразнящей дорожки волос, указывающих прямо… туда, как большая стрела от Бога. «Не волнуйся, Боже. Я думаю, что смогу понять, куда должно быть направлено мое внимание, без посторонней помощи».

Я лишь отдаленно осознавала, что мне, вероятно, следовало бы беспокоиться о любой из пятидесяти вещей, которых я обычно стеснялась, даже когда я плавала в раздельном купальнике в общественном бассейне. Я имею в виду, у какой женщины была веснушка внутри пупка? И что бы он подумал, если бы понял, что у моих бедер нет идеального промежутка между ними, как у девушек в журналах? Обычно все это сводило бы меня с ума, но в голодном взгляде Гарри не было ничего, что говорило бы о том, что ему не все равно.

Все было так, как он сказал. Он хотел меня. Такой, какой я была. Немного потной и немного грязной от работы с кустом. Намного меньше, чем идеальной. Для него это не имело значения, и осознание этого омыло меня, как теплая, чистая вода. Я могла бы зарыться в простыни и купаться в его внимании часами. С другой стороны, я также была смущающе возбуждена и так сильно, что, возможно, взбила подушку, поэтому мне не терпелось увидеть, что он собирается делать дальше.

— Прикоснись к себе, — потребовал он.

Я искала на его лице подсказки. «Прикоснуться к себе?» Я прижала указательный палец к животу и вопросительно посмотрела на него.

— Вот так?

— Ниже.

— О, — сказала я. — Ты имеешь в виду, что хочешь, чтобы я… Эм, позвонила в дверной звонок?

В суровых, тяжелых глазах Гарри промелькнуло веселье. Я думала, он собирается рассмеяться, но ему удалось сохранить серьезное выражение лица.

— Да. Называй это как хочешь.

Я облизнула губы, затем скользнула рукой в трусики, поняв, что, подстригая кусты в саду Гарри, я пренебрегла своим собственным. О Боже.

Я начала растирать пальцы по кругу. Я не могла заставить себя посмотреть Гарри в глаза, но каждый раз, когда я отрывала взгляд от его лица, он падал на его твердый член, который казался еще более непослушным. В конце концов я решила просто закрыть глаза.

—Хорошо, — с придыханием сказал Гарри.

Я обнаружила, что меня неудержимо заводит… настолько сильно, что я отдаленно боялась, что поставлю себя в неловкое положение и в конечном итоге вскочу с кровати, чтобы прыгнуть на его твердость, если он заставит меня продолжать это долго.

— Ты хочешь, чтобы я получила что-нибудь, или... — спросила я. «Почему я, кажется, не могу перестать говорить так громко?»

— Что-нибудь? — Гарри усмехнулся. — Разве это оскорбляет твои чувства, когда я говорю «кончить»? Или оргазм?

— Нет.

— Тогда я хочу услышать, как ты это скажешь. Что произойдет, если я не заставлю тебя остановиться в ближайшее время?

— Я собираюсь... кончить, — сказала я. Хотя я и отрицала это, правда заключалась в том, что я всегда испытывала легкое отвращение к использованию надлежащей сексуальной терминологии. Наверное, я не хотела, чтобы парни думали, что я распутная или что-то в этом роде. Но, услышав, как это слово слетело с моих губ, я почувствовала грязный трепет, который поднял мое наслаждение на новый уровень. Теперь я извивалась, и из меня вырывались тихие вздохи, нравилось мне это или нет.

— Хорошо. И скажи мне, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал.

— Все, что ты захочешь. — О боже. Я чувствовала, что мне нужно добавить поправку к этому, прежде чем он решит сделать что-то по-настоящему безумное, но я также не была уверена, что смогу придумать что-то, от чего я бы остановила его в этот момент. Если бы сексуальное напряжение было маслом, оно было бы таким твердых в комнате, что нам пришлось бы подержать его в микроволновке не менее десяти секунд, прежде чем мы смогли бы намазать его на тосты.

Гарри стянул с меня трусики и взял меня под мышки, легко приподняв и переместив так, чтобы моя голова и плечи оказались на его подушках. Он забрался на меня сверху и остановился так, чтобы я могла почувствовать жар его эрекции, упирающейся в внутреннюю сторону моего бедра. Он остановился только для того, чтобы взять с тумбочки презерватив и натянуть его на себя.

Я вжала голову в подушку и закрыла глаза. Это был не первый раз, когда я спала с мужчиной, но Гарри ощущался на совершенно другом уровне… настолько, что я нервничала больше, чем даже до моего первого раза.