Натаниэлю Кроссу было за шестьдесят, у него был выдающийся живот, борода и дикие брови.

— Барнидж, — сказал он. — Я подумывал о том, чтобы позволить тебе ускользнуть от всего этого, если бы ты просто держался подальше от меня. Но, похоже, ты не мог оставить все как есть, не так ли?

— Вы так думаете? — спросил Гарри. Он стоял небрежно, но в воздухе между мужчинами чувствовался намек на электричество. Я чувствовала, что не удивлюсь, если этот разговор закончится дракой, хотя и надеялась, что этого не произойдет. — Ваш сын выставил себя полным идиотом, пытаясь навязаться еще одной женщине, которая не была заинтересована. Мы с ней встречаемся. Я действительно не понимаю, как все, что произошло, должно быть проблемой.

— Она проявила неуважение к моему сыну. Это значит, что она проявила неуважение ко мне, и ты должен знать лучше, чем кто-либо другой, что я не могу этого допустить.

— Да, — сказал Дамиан. Он сделал полшага вперед, но отец удержал его и закатил глаза.

— Сын. Ты и так уже достаточно сделал.

Дамиан воспротивился, решив вместо этого тупо стоять, сжимая кулаки и свирепо глядя.

— Конечно, — сказал Гарри. — Итак, делайте то, что вы должны делать, и попытайтесь разрушить мою карьеру. Но оставьте моих авторов и Нелл. В любом случае, большинство из них ушли, как только узнали, что я попал в ваш дерьмовый список. Наказание их не пошлет никакого сообщения, которое еще не было отправлено.

Натаниэль фыркнул.

— Я могу уважать человека, который готов пасть на меч ради людей, о которых он заботится. Но я не добился бы того, чего добился, позволив тем, кого я уважаю, мешать мне делать то, что лучше для меня и моей семьи.

— Тогда, я думаю, это хорошо, что у вас нет никакого влияния в мире искусства. Потому что прямо сейчас вы смотрите на одного из самых больших и перспективных художников.

Гарри указал на меня.

Я не знала, что делать, поэтому пошевелил пальцами и неловко улыбнулась. «Черт возьми. Это было не круто». Мне следовало ударить кулаком по ладони или что-то в этом роде. Может быть, я могла бы просто зарычать и оскалить зубы.

— Почему меня это должно волновать? — спросил Натаниэль.

— Потому что бизнес вашего сына — это искусство. Интересно, что произойдет, если самый новый, самый громкий голос в искусстве выступит вперед и расскажет о нем правду? Как вы там сказали, ты не можете никому позволить неуважительно относиться к вашей семье? Так что, я думаю, вам придется выбрать меньшее из двух зол. Какое неуважение вы сможете вынести меньше всего? Вашему сыну стало стыдно, потому что женщина не хотела его, или вашего сына публично выставили подонком, который охотится на женщин, с которыми он работает?

Я подняла брови. Он высказал действительно хорошую мысль, и я не могла удержаться от желания начать медленно хлопать, как Уильям во время небольшой экстренной встречи Гарри в его особняке. К счастью, у меня было больше самообладания, чем у Уильяма Чемберсона, даже если это мало о чем говорило.

Натаниэль обдумал это, затем кивнул.

— Достаточно справедливо. Дамиан, твой самый умный ход — прекратить это, и я не буду помогать тебе, если ты поступишь иначе.

— И это все? — спросила я. Я ожидала, что отец Дамиана окажется каким-нибудь маньяком-суперзлодеем, который будет вставлять нам палки в колеса. Но он просто собирался отказаться от этого, потому что Гарри высказал хорошую мысль?

— Все так, как я сказал Гарри, — сказал Натаниэль. — Я нахожусь там, где нахожусь, потому что не позволяю эмоциям затуманивать мое суждение. Гарри прав. Все просто.

— Отец, — натянуто сказал Дамиан. — Никому не будет дела до того, что она говорит.

— Я подтверждаю то, что сказал Гарри, но если он говорит правду, он прав. Смирись с этим. Ты проиграл, и ты выглядел как осел, делая это.

Натаниэль оставил Дамиана и направился к Майе, которая возбужденно болтала с группой женщин перед моим произведением искусства.

— Последний шанс, — сказал Дамиан. — Ты можешь снова подписать контракт со мной, или я позабочусь о том, чтобы никто никогда не купил ни одного произведения твоего искусства.

— Ты немного опоздал с этим, — сказал Гарри. — У нее уже есть заявки почти на половину ее работ.

Дамиан стиснул зубы.

— Я поговорю с твоими покупателями и расскажу им, кто ты на самом деле.

Я подняла брови.

— Кто я? Самая последняя женщина, которая не была настолько глупа, чтобы переспать с тобой?

— Будь осторожна, — сказал Дамиан.

— Тебе следует прислушаться к своему отцу, — сказал Гарри.

— Что, и просто уйти? — спросил Дамиан.

— Что еще ты можешь сделать? — спросила я. — Стоять здесь и продолжать выставлять себя капризным ребенком? Поверь мне, мы оба будем счастливы все забыть.

Я видела Уильяма Чемберсона, когда он бродил рядом с моей выставкой. Он повернул голову, увидел нас и направился к нам. Я хотела махнуть ему, но я также не хотела привлекать к нему внимание Дамиана. Если и было что-то, что я узнала об Уильяме, так это то, что он вносил хаос во все мыслимые ситуации.