А вечером таки достала из себя гнилое нутро. Стоило Денису выйти из комнаты, так все ее рассказы про Италию, и младших брата и сестру тут же стихли.

Элеоноре резко перехотелось делиться со мной своим прошлым. Как только мы остались одни, она тут же закончила игру в «подружек» и стерла с лица улыбку.

Даня настойчиво призывал ее поиграть, стуча по руке мягким слоником, но тогда девушке было не до баловства с ним. Сидела напротив меня и молча сканировала ненавистным взглядом.

Тогда я поторопилась развеять затянувшуюся паузу.

— Значит, у тебя в Италии осталась большая семья?

Эля хмыкнула и отвернула голову. Всем своим видом дала понять, что не собирается болтать со мной по душам.

В таком случае и я больше не стала задавать вопросов. Молча взяла Даню и отправилась с ним в игровую, чтобы прибрать игрушки.

А дальше начался кошмар…

Он длился от силы минут пять, но и этого мне было достаточно, чтобы мысленно попрощаться с сыном и сойти с ума от горя.

— О-о, кажется, кое-кому пора спать, — улыбается Денис зевающему Дане, и, встав с кровати, берет его на руки. — Пойдем, отнесу тебя в твою кроватку.

Эля с умиленной улыбкой смотрит на них, а стоит только Денису повернуться к ней спиной, она устремляет взгляд на меня.

Ее лицо резко меняется: глаза темнеют, уголки губ надменно поднимаются вверх.

Вздергивает подбородок, скрещивает на груди руки.

«Выкрутилась? Ну, ничего, ничего, я обязательно придумаю, как от тебя избавиться», — так и читается в ее взгляде, отчего мои руки покрываются мурашками.

«Выживешь меня, уйду вместе с сыном!» — не сводя с нее взгляда, обещаю про себя я.

Полночи не могу уснуть. Ворочаюсь, гоняя в голове пугающие мысли.

Только одному богу известно, что еще придумает эта гадюка. Не перестаю поражаться: она в первый же день обвинила меня в том, что я ударила сына!

А что выкинет завтра?

От этой мысли мне становится дурно.

Мне срочно нужен свежий воздух, чтобы хоть немного привести себя в чувство.

С головой кутаюсь в махровый плед, выхожу из комнаты, и тихонько крадусь по широкому коридору, освещенному двумя ночниками. Сворачиваю в кухню, где царит полумрак, иду к лоджии. Закрыв за собой дверь, распахиваю окно и, набрав полную грудь воздуха, медленно выпускаю его из легких.

Ветрено, холодно. Где-то отдаленно слышится рев мотоцикла и гул сирен. Один в один как сейчас у меня на душе — мрачно и беспокойно.

Глаза жгут горькие слезы, трясет, то ли от холода, то ли от отчаяния.

Почему-то в этот момент, я ощущаю себя одинокой, беспомощной. Кажется, что я одна в этом огромном мире. Совсем одна. Как та единственная звезда, мерцающая в черной бездне.

Не дай бог случись что-то страшное, и мне даже не к кому бежать за помощью…

Во всей необъятной вселенной нет ни единого человека, который смог бы подставить плечо и одним движением, одним добрым словом, укрыть меня от всех бед.

Ведь у меня всю жизнь все наоборот. С детства я за кого-то борюсь: за мать, которую поколачивал отец, за непутевую младшую сестру, за бабулю. А теперь вынуждена бороться за сына.

Честное слово, так хочется выдохнуть и просто жить, не борясь за свое счастье, не отстаивая свои права, не боясь получить нож в спину.

Я всхлипываю от обиды, утираю пледом щеки, прерывисто вздыхаю.

Вот бы вернуться на несколько лет назад и не пойти на вечеринку, где я встретила Румянцева, а потом не выходить за него, и не попасть в аварию, благодаря которой я стала бесплодной. Или неполноценной, как считает мой пока еще муж.

Я на секунду задумываюсь и забираю свои слова обратно.

«Ведь тогда у меня не было бы и Дани».

Он достался мне с большим трудом, слезами, молитвами и отчаянием. Я вымолила его у сестры! Ради его рождения, я не раздумывая отдала все, что у меня было, а теперь какая-то гадина собирается нас разлучить? Хочет забрать у меня самое ценное, что есть в моей жизни?

В один миг меня с головой накрывает паническая атака. Быстро дышу, хватая ртом холодный воздух, вцепляюсь пальцами в железные перилла. Внутри бурлит коктейль ярости и несправедливости и от этого хочется кричать. Кричать в лицо тому, кто там, наверху, управляет нашими судьбами, как ему только вздумается.

Чтобы избежать истерики, втягиваю носом воздух и в этот момент вздрагиваю от звука открывшейся двери.

— Ань, у вас все в порядке?

«Господи, даже сейчас я не могу побыть одна!» — закипаю я и резко разворачиваюсь к Денису.

На секунду замираю, заметив, что на нем из одежды только боксеры, и впиваюсь в него злобным взглядом.

— Вам так нравится следить за мной, что даже НОЧЬЮ не можете оставить меня в покое?! — взрываюсь я. — Или думаете, сбегу, забрав сына?

 Из моего рта вырывается истеричный смешок, всплескиваю руками, и с моих плеч соскальзывает плед.