Шрифт:
Неловко прижимаю к груди бюстик.
Женщина отворачивается, когда Николас голый ступает на песок и подхватывает джинсы. Натягиваю футболку и переглядываюсь с ним, хихикаю.
Неудобно получилось. Надо было, правда, хоть вещи оставить, представиться сначала. Но как устоять - когда тут такая водичка.
Николас начинает что-то говорить. На испанском, кажется. Не понимаю ни слова, но женщина согласно кивает, улыбается.
Вместе с ней идем к вилле, держусь за руку Николаса. Он вдруг хмыкает, смотрит на меня.
– Она спрашивает, на сколько человек готовить комнаты. Будут ли еще гости.
Смотрю себе под ноги.
Гости - мы с ними в зале прилета последний раз виделись. Никто не напрашивался с нами, мы даже парой слов не перекинулись.
Но старшие Рождественские тоже где-то здесь.
И это волнительно.
Глава 47
Сначала нервный перелет, потом я плотно поела, и глаза начали слипаться. Помощница сама разложила вещи, пока я плескалась в душе, вышла в спальню, замотанная в полотенце и остановилась у большого окна.
Затаив дыхание, смотрю вниз и понимаю - вот здесь бы мне хотелось остаться насовсем.
Контраст поразительный, из снежного февраля к солнцу - не верится до сих пор.
Бросаю на пол полотенце и запрыгиваю в постель.
Вытягиваюсь всем телом среди горы подушек и прикрываю глаза. И улыбаюсь на скрип двери. Слышу быстрые шаги и распахиваю ресницы.
Николас раздевается.
– Где был?
– С помощницей общался.
Он снимает джинсы и бросает их в кресло, забирается ко мне в кровать. Юркаю ему на грудь, перекидываю через него руку.
– Устала?
– Немножко поспим и пойдем на пляж, - решаю. И вздрагиваю, когда он подтягивает меня выше и в голое бедро упирается эрекция.
Молчу и притаившись, пальцем глажу его грудь. Если бы нам не помешали - мы бы занялись сексом в воде. Брачная ночь не совсем удалалсь.
Зато сейчас…
Ник резко отбрасывает одеяло, оно падает на пол.
Хихикнув, жмусь к нему и взглядом скольжу по его плоскому животу с косыми мыщцами, вниз, к члену. Напряженный, с выпуклыми венами, он едва заметно подрагивает, и я тоже, ощущаю, как между ног становится влажно.
– Не против?
– спрашивает он шепотом и его рука, поглаживающая мое бедро, скользит к промежности. Пальцы пробегаются по складкам, раздвигают их. Указательный погружается в меня.
Шумно выдыхаю.
– Алиса.
Ну он еще спрашивает. Как тут можно быть против. Вместо ответа прижимаюсь к нему теснее и развожу ноги.
Палец замирает во мне. Жду продолжения, но он выскальзывает, чертит мокрую дорожку по моему бедру.
– Ник, - не выдержав, привстаю на руках и перекидываю через него ногу. Усаживаюсь сверху ему на живот и упираюсь ладонями в грудь.
Он лежит, запрокинув голову, смотрит на меня, и на губах улыбка, он следит, как я медленно сдвигаюсь по нему, ближе и ближе к паху.
– Какая у меня жена нетерпеливая, - он хватает меня за бедра, сжимает, удерживая на месте.
– Сильно хочется?
– Сильно, - продолжаю движение. Любуюсь им, ягодицами касаюсь члена. Он скользит между ними, твердый и гладкий, я завожу руку назад.
Сама направляю в себя.
И взвизгиваю, когда Ник приподнимает меня и перехватывает член. Резко опускает, и головка врывается в мокрые складки, ствол проходит глубже, туго и горячо, толкается до упора.
Влажные спутанные волосы рассыпались по плечам, пахнут апельсинами и мятой, в вохдухе пахнет сексом, пряный, тяжелый запах.
– Как хорошо, - говорю шепотом и приподнимаюсь. Держусь за его руки, глаз не отвожу от красивого, совершенного лица.
– Побыстрее, - командую и двигаюсь, ствол трется внутри, невыносимо приятно. Ник сдерживает меня, не дает разогнаться, улыбается, и взгляд у него темный, пронзительный.
– Быстрее?
– переспрашивает он, и неуловимо меняется в лице. Крепче сжимает меня и рывком садится, сдавливает одной рукой и поднимает, опрокидывает на лопатки.
– Хочешь жестче, лапушка?
– Да!
Дрожу и развожу ноги, подпускаю его.
Бархатная головка упирается в складки. Член проникает сразу на всю свою исполинскую длину, наши бедра сталкиваются с громким шлепком.
Вскрикиваю и за шею тяну его к себе. Он уворачивается от поцелуя и начинает двигаться, быстро, настойчиво вбивается в меня, и я слышу, сквозь его прерывистое дыхание, как кровать скрипит, спинкой бьется в стену.
– Еще!
– выкрикиваю, поймав этот ритм, так грубо он еще не вел себя, он просто дух из меня выбивает, вколачивается и неотрывно смотрит в глаза. На его лбу выступают бисеринки пота, царапаю его спину и принимаю, со стонами, его, сорвавшегося с цепи.