– Пожалуйста. Присаживайтесь вот здесь.
– Носильщик улыбнулся ему. Затем он снял свои очки и спрятал их в футляр.
– Что, monsieur сегодня празднует день рождения?

– Нет, - сказал Джонсон.
– Праздновать мне, собственно, нечего, Моя жена потребовала развода.

– Что вы?
– сказал носильщик, - Не может быть.
– Другой носильщик покачал головой. Третий, по-видимому, был туг на ухо.

– Дело, конечно, обычное, - сказал Джонсон.
– Вроде первого посещения зубного врача или первого нездоровья у девушки, но меня это выбило из колеи.

– Да оно и понятно, - сказал старший из носильщиков.

– Я вас понимаю.

– Из вас, господа, никому не приходилось разводиться?
– спросил Джонсон. Он уже перестал умышленно коверкать слова и говорил теперь на хорошем французском языке.

– Нет, - сказал носильщик, назвавший "Sportsman".
– Здесь разводы бывают редко. Попадаются, конечно, разведенные мужья, но их немного.

– У нас иначе, - сказал Джонсон.
– Почти все разводятся.

– Это верно, - подтвердил носильщик.
– Я читал об этом в газетах.

– Я сам немножко запоздал, - продолжал Джонсон, - развожусь только первый раз. А мне тридцать пять.

– Mais vous etes encоrе jeune (7), - сказал носильщик, - Monsieur n'a que trente cinq ans (8) - пояснил он двум другим. Те закивали в ответ.

– Он совсем молодой, - сказал один из них.

– И вы в самом деле разводитесь в первый раз?
– спросил носильщик.

– В самом деле, - сказал Джонсон.
– Откройте, пожалуйста, бутылку, mademoiselle.

– А дорого стоит развестись?

– Десять тысяч франков.

– Швейцарских?

– Нет, французских.

– Ara. Значит, на швейцарские деньги две тысячи. Все-таки не дешево,

– Да.

– Зачем же это делать?

– Потому что этого требуют.

– А для чего требуют?

– Чтобы выйти замуж за кого-нибудь другого,

– Да ведь это же глупо.

– Вполне согласен, - сказал Джонсон. Кельнерша налила всем четверым вина. Они подняли стаканы.

– Prosit!
– сказал Джонсон.

– A votre santй, monsieur (9), - сказал носильщик.

Двое других прибавили: - Salut.

Шампанское было на вкус точно сладкая фруктовая водица.

– Это что, швейцарский обычай - отвечать всегда на другом языке? спросил Джонсон.

– Нет, - сказал носильщик.
– По-французски выходит вежливее. Кроме того, ведь здесь французская Швейцария.

– Но вы говорите по-немецки.

– Да, в моей деревне говорят по-немецки.

– Понимаю, - сказал Джонсон.
– Так вы, значит, никогда не разводились?

– Нет. Это слишком дорого. И потом, я никогда не был женат.

– Вот как!
– сказал Джонсон.
– А эти господа?

– Они женаты.

– Вы довольны, что женаты?
– спросил Джонсон второго носильщика.

– Как вы сказали?

– Вам нравится быть женатым?

– Oui. C'est normal (10).

– Именно, - сказал Джонсон.
– Et vous, monsieur? (11)

– Зa va (12), - сказал третий носильщик.

– Pour moi, - сказал Джонсон, - зa ne va pas (13).

– Monsieur собирается развестись, - объяснил первый носильщик.

– О, - сказал второй носильщик.

– Ага, - сказал третий.

– Ну, - сказал Джонсон, - тема, по-видимому, исчерпана. Вам неинтересно слушать о моих огорче-ниях, - обратился он к первому носильщику.

– Нет, почему же, - возразил носильщик.

– Давайте говорить о чем-нибудь другою.

– Пожалуйста.

– О чем же нам поговорить?

– Вы занимаетесь спортом?

– Нет, - сказал Джонсон.
– Вот жена моя спортсменка.

– А вы как развлекаетесь?

– Я - писатель.

– Это хорошо оплачивается?

– Нет. Но потом, когда приобретешь известность, - да.

– Интересно.

– Нет, - сказал Джонсон, - совсем неинтересно. Очень сожалею, господа, но я должен проститься с вами. Прошу вас распить н вторую бутылку.

– Да ведь поезд придет не раньше чем через три четверти часа.

– Я знаю, - сказал Джонсон.

Подошла кельнерша, и он уплатил за вино и за свой обед.

– Вы уходите, сэр?
– спросила она.