Я говорю тебе,

Что я чувствую —

Собираясь причинить боль твоей душе,

Не нужно стрелять, чтобы убить.

Давай,

Давай,

Доверь это мне,

Я даю тебе возможность

На счет три

показать свою сущность

Или оставить все как есть.

Я говорю тебе —

Следи за своим языком,

Я знаю, во что ты играешь,

И кто ты такой.

— Что это? Он просто здесь поет? На вокзале? Но зачем? — я повернулась ошалело смотря на Калеба.

— Это уличный музыкант, их здесь много, если хочешь послушаем, есть еще время до отправления состава.

— Если можно, то я бы дослушала, — и дождавшись кивка Калеба я повернулась к музыканту.

Говорят, что нет ничего невозможного,

и для меня это действительно так.

Но, друзья, вы еще ничего не видели,

подождите, пока я закончу…

Потому что я плохой, я плохой,

Давай,

Плохой, плохой, действительно плохой

Ты знаешь, я плохой, я плохой,

Ты знаешь это

Я запоминала слова и подпевала, но тихонько, еле шевеля губами.

К моему удивлению, вокруг парня собралась толпа народа. Кто-то пританцовывал, кто-то подпевал.

Твои глаза лгут,

Я скажу тебе правду —

Так слушай,

Не затевай драку.

Говорят, что нет ничего невозможного,

и для меня это действительно так.

Но, друзья, вы еще ничего не видели,

подождите, пока я закончу…

Потому что я плохой, я плохой,

действительно плохой

Парень закончил песню и поклонился. Толпа хлопала в ладоши и свистела, подбадривая музыканта.

— Пойдем? — тихонько позвав меня Калеб указал на состав.

Когда мы поднялись по ступенькам и зашли в купе у меня пошли мурашки, но я тут же взяла себя в руки. Главное это не самолет. Вот люди сумасшедшие, сами садятся в какую то железяку и летят по воздуху. Еще и без магии!

— Калеб. Я повернулась к занявшему место рядом парню. Расскажи-ка, что здесь еще есть кроме школы, поезда и самолета.

Время в дороге пошло незаметно. Калеб говорил обо всем, рассказывал о своем детстве, школьных друзьях, предметах в университете, какие у людей есть традиции, рассказал как называются предметы, показывал на своем телефоне как они выглядят и как ими пользоваться. Какие существую профессии, какими таблетками лечат доктора, историю человеческого мира, выдающихся деятелей, полководцев, философов. Оборотень оказался настоящим кладезем информации. Наверное, ему стоило стать учителем, так легко и непринужденно он все доносил. Я немного путалась в именах, странах и языках. И подумав, мы решили говорить, что я приехала из другой страны и плохо говорю на местном языке. Таким образом, если я вдруг что-то напутаю будет выглядеть не так подозрительно.

В Сонгород мы прибыли к вечеру этого же дня. Взяв машину, о принципе работы которой Калеб мне заранее рассказал, мы поехали к оракулу.

— Ее зовут Варис. Она живет за городом и очень любит уединение. У нее есть поместье, обычно собрание старейшин проходит у нее в доме. Все собираются и решают накопившиеся проблемы.

— Разве оборотни не живут все вместе?

— Нет конечно, мир большой. Многие из нас разъехались по городам и странам.

— Оборотни очень любопытны, им все интересно. Особенно это касается уже тех оборотней, что родились в мире людей. Они не чувствуют себя Аркадийцами, для них родина — мир людей. И хотя, они так же скрывают свою сущность, они более открыты этому миру. Большинство оборотней родившихся здесь, даже не всегда школу заканчивали, сбивались в стаи и сбегали исследовать мир людей.