Хлипкая лестница задрожала под немаленьким весом, и на край люка легли две уродливые когтистые лапы. В следующее мгновение раздался клекот, и перед Максом появился лысый затылок серо-желтого цвета, покрытый странными костяными наростами. Морда твари была обращена в противоположную сторону, а Максу очень хотелось посмотреть чудовищу в глаза. Он желал убедиться, что в них нет ничего человеческого.

Монстр зарычал и дернулся вверх, мощно оттолкнувшись лапами от лестницы. Пытаясь протиснуться в лаз, он дергал головой, помогал себе когтями, но тщетно – люк был слишком узок. Максим приставил к затылку твари ствол автомата и нажал на курок. Под гулкие раскаты выстрелов зараженный бесформенным тюком свалился вниз, а Грин поднял большой палец вверх.

– Ты, кажется, хотел приманить всех монстров в этом поселке? – он одобрительно похлопал Макса по плечу. – Мы сделали это! С первым боевым крещением тебя, бро!

– Почему с первым, а как же бой на дороге по пути сюда?

– Это не бой был, а прицельный расстрел, – Грин подмигнул и забросил автомат за спину, – упражнения по стрельбе на меткость в условиях, максимально приближенных к боевым.

– Кого мы покрошили в этот раз? – Макс показал стволом вниз. – К нам остальные не сбегутся?

– Положили четырех спидеров и одного кусача. Почти кусача, а эту тварь не так просто убить даже из калаша! – Грин начал аккуратно спускаться в люк. – Я больше никого поблизости не чувствую. Не думаю, что они к нам на звук слетятся, рядом свежий кластер после перезагрузки, в ближайшие сутки все твари будут пировать там. Здесь они уже все подчистили, даже новых зараженных наверняка сожрали.

– Грин, мне нужна более полная информация о Стиксе. Для начала лишь самое полезная, а далее – по степени убывания важности.

– Слезай вниз, нужно закончить с ними и лечь поспать. Не знаю как ты, а я вымотан до предела.

Макс спустился вслед за Грином, и в слабеющем свете фонаря увидел, что комната заполнена обломками мебели и трупами зараженных. В нос ударил тяжелый запах разложения, смешанный с вонью немытых тел, и вызвал сильнейший приступ тошноты.

– Не дрейфь, люди привыкают ко всему, даже к этому, – Грин с пониманием посмотрел на Макса и широким жестом обвел рукой комнату. – Собираем урожай и возвращаемся наверх.

Преодолевая отвращение, Макс вскрывал споровые мешки, вытаскивал трофеи и думал о том, как резко изменилась его спокойная и в целом комфортная жизнь всего лишь за сутки. Последние двадцать четыре часа принесли больше опасностей, чем он видел за всю свою жизнь. А интуиция подсказывала, что это только начало, и впереди ждут еще более тяжкие испытания.

– Тринадцать споранов и одна горошина, – объявил он напарнику и сложил трофеи в передний нагрудный карман.

– Небогатый улов, – натужно произнес Грин, затаскивая по лестнице матрас. – Неси еще один, если не хочешь спать на бетонном полу.

Макс вытащил воняющий пылью матрас из-под разбитой вдребезги кровати и полез наверх. Грин устроился у противоположного от окна ската крыши и приглашающе постучал ладонью по свободному пространству на полу.

– Устраивайся и чувствуй себя как дома, сейчас принесу вино и закуски.

– Ты же сказал, что не пьешь?

– Ты упустил одно важное слово – «почти», – Грин улыбнулся и направил указательный палец на Макса. – Мы пьем по твою душу.

– Я, конечно, реинкарнация Умника в этом бренном мире, но ставить знак равенства между нашими душами не совсем правильно.

– Я всего лишь не употребил слово «почти», – Грин подмигнул, – почти по твою душу. Нам нужно выспаться и отдохнуть, а ты сейчас на адреналине и без спиртного не заснешь.

Покопавшись в рюкзаке, Грин снова исчез внизу вместе с фонарем, отчего чердачное пространство погрузилось в кромешную тьму. Максим сидел на матрасе, скрестив ноги, и пытался абстрагироваться от жуткого запаха, идущего снизу. Он не представлял себе, как можно есть в такой вони.

– Напомни мне завтра про растяжку, не хочу искать свои яйца по всему дому! – Грин выглянул из люка, поставил на пол коробку со снедью и одним прыжком заскочил на чердак.

Он опустил железную крышку, закрыл ее на засов и сел на матрас рядом с Максом. Налив вина, Грин прижал ноги к груди, обхватил их руками и застыл в неподвижной позе, устремив взгляд в зарешеченное чердачное окно. В тусклом свете фонаря зеленые радужки его глаз казались желтыми.

– Ты молодец, – сказал он, не глядя на Макса. – Я в своем первом бою банально обоссался от страха и спрятался под разбитую машину. После окончания стрельбы Умник меня оттуда за шкирку вытаскивал, а я вырывался, ревел как ребенок и орал благим матом. Хорошо, что шел дождь, и никто ничего не заметил, иначе меня звали бы Сыкуном, а не Грином.