Защита у вампиров, надо сказать, была поставлена идеально. Будь мы вампирами, далеко бы никто не ушел, это точно. Начать с того, что несколько переходных шлюзов пришлось пройти, основательно вымокнув, причем я уверен, что эта вода была отлично просеребренная. Мелочь, а неприятно. Коридоры и переходы становились все пустыннее и заброшеннее. Что говорило о том, что даже сами вампиры стараются сюда не соваться. Мало ли что? За столько лет могли и забыть о каких-то своих же установленных каверзах.

Я закрыл глаза, полностью уйдя в процесс. Нижний лабиринт начинал меня забавлять. Хотя кто-то мог бы счесть скучным такое занятие, как ходить по лабиринту с картой.

Замки с изысканной легкостью поддавались под обманным рисунком тактильных перчаток. Применяли они их по очереди, так что система пока еще не всполошилась. Кайто, вмешавшись в ее пульт управления, давал такой сбой, чтобы автоматика не сработала раньше, чем будет уже все равно. К сожалению, некоторые механизмы сигналов были настолько примитивны, что срабатывали в любом случае, и нас сейчас спасала только поставленная позже киберсистема, ее придержать было все-таки не так уж трудно. Тем более что некоторые двери все еще закрывались магнитными карточками, что тоже имелись в нашем снаряжении. У всех. На всякий случай. Когда я распаковывал свой багаж, в подарок, вместе с плащом, я нашел даже личную карточку-приглашение на нынешнее мероприятие. И у остальных оказались такие же. Только имена там стояли совсем незнакомые и титулы. Заодно я выяснил наконец-то, на какой ранг маскировали Кайто. Я мог бы и сразу догадаться, что Сердца.

Предпоследняя дверь не устояла перед взломом, и Оскар с Джонасом вступили в коридор, уже напрямую выводящий к дверям тайника.

Коридор был выложен полированным серебром, и в воздухе ощутимо висел удушливый чесночный запах. Забавное сочетание, если не брать во внимание, кто и для чего это создавал. Массивные двери были окованы серебром и холодным железом. И я уже знал, что сами они были сделаны из осины. Как вся эта конструкция не развалилась за столько лет, для меня оставалось тайной, и думаю, что не только для меня. Но кто их знает, этих мастеров прошлого? Да еще и вампиров. По мне, я бы положил такой Камень в надежный банк и доставал только под бронированной охраной и по серьезной надобности. Но тут же не я. Тут у них свои правила и предосторожности.

Когда же открылась старинная дверь, я подумал, что сейчас ослепну даже на ментале. Точнее, и на нем тоже.

Из помещения вырвался плотный поток ярко-белого света. Оскар и Джо автоматически загородились ладонями и прищурили глаза. Их зрачки панически приспосабливались к кошмарному освещению.

Оскар вошел в зал первым.

Странно, что не завыла механическая сигнализация. Но, почувствовав резковатую усмешку Кая, я не стал удивляться дальше. Мне только было интересно, он отключает сигналку через свой ноут или просто тянется телекинетикой.

– И так и так, – пришел мне не очень внятный ответ.

Джонас застыл в дверях, заняв самую удобную позицию, чтобы держать под контролем максимальное пространство. Белый свет очень мешал сосредоточиться. Я взглянул глазами Оскара. Тот двигался уверенно и даже, казалось, не чувствовал никакого напряжения. Зрение наконец-то привыкло к кошмару, и я смог разглядеть подробности.

Небольшая, я бы даже сказал, маленькая круглая зала с низким потолком, состоящим из узких серебряных пластин, уложенных веером.

– Видимо, так они поднимают это, когда надо, – прошептал Кай, присоединяясь ко мне на видеоканале.

– Может быть. Но сейчас нам нужно, чтобы поднимать было нечего, – мрачно заметил я.

Пол, выложенный цветной мозаикой. Какие-то символы, узоры, растения.

– Это из Каббалы, Март, – поспешил просветить меня Джонас. Его напряжение по менталу тихо звенело.

Оскар дошел до центра залы, обозначенного не только особым расположением рисунка на полу, но еще и небольшой расписной колонной, высотой где-то по пояс. Колонна была черная, с квадратной площадкой наверху, покрытая густыми золотыми письменами. Прозрачный округлый колпак закрывал площадку сверху. Под ним был виден только молочный туман, пронизанный едва заметным розоватым свечением.

– Колонна эта тоже твоя Каббала?

Невинно осведомился я, наблюдая, как Оскар хмурится, что-то пытаясь понять или решить.

– Да, – коротко подтвердил Джонас и уточнил: – И она не моя. Я католик, если ты еще не забыл.

– Как же…

Продолжить фразу мне не дали.

Оскар решительно откинул колпак и, запустив руку в не спешащий рассеиваться туман, выдернул оттуда наш заказ.

Это был самый обалденно красивый рубин, какой я когда-либо видел. Рубин, в котором переливалось жидкое пламя пополам с кровью, – больше мне не с чем это сравнить. Как в детской сказке. Только там было все гораздо проще.

А здесь Оскар держал в пальцах умопомрачительную драгоценность и напряженно о чем-то размышлял.

– Почему вы не уходите?! – Я надеюсь, что это выглядело как просто вопрос, а не как панический вопль. Но Стаковски даже не отреагировал. Он перекатывал в руках камень и, кажется, уходил куда-то, все дальше и дальше. Его сознание начала затягивать розоватая пелена. Я толкнулся к Джонасу, и тот понял меня правильно и без слов. Подбежав к оракулу, он выхватил у него из рук камень и, сунув его в карман форменных штанов, толкнул Оскара в плечо. Тот вздрогнул и огляделся вокруг слегка помутненным взором. И я затараторил по связи, помогая Джонасу: