— Отлично! Я тогда займусь договорами с поставщиками и через неделю можно будет запустить кухню в работу. Надеюсь, ты не возражаешь? — воскликнул Санёк полный оптимизма.

— Нет, Сань, я только двумя руками «за»! — вздохнула облегчённо, потому что очень хотелось работать.

Окунуться с головой в любимое дело, не давать себе продыху — это то, чего я сильно желаю.

— Я готова! — заверила твёрдо ещё раз. — Спасибо, что так доверяешь мне.

— Тоха… Для ресторана не обязательно приобретать посуду из серебра…

— Главное найти золотого повара… — синхронно смеясь закончили мы крылатую фразу.

— Ну, пока, Тоха! Счастливого Рождества тебе!

— И тебе, Сань! — попрощалась и закончила разговор.

Я вернулась к гостям и, судя по хохоту, поняла, что мой отец травит гаражные анекдоты, как обычно, потирая усы.

— Как говорят долгожители гор: после пятидесяти в жизни ничего не меняется. После ста начинаешь что-то ощущать. И только после ста пятидесяти надо закусить! — поднял он палец кверху, делая акцент, что тут надо смеяться.

Застолье зашумело хохотом, принимая добрый посыл от анекдотчика.

— Во! Вот это тост! А то всё Рождество, да Рождество… — поддержал его Сергей Петрович, поднимая рюмку.

Я засмеялась вместе со всеми, прислонилась спиной к косяку и с большой теплотой осмотрела присутствующих.

Ничего и никогда мне не заменит такие моменты. Когда моя мама суетливо накрывает стол домашними вкусностями, приглашает целый дом гостей, а мой отец, выпив стопку крепенького, становится душой компании.

Я уверена, что через некоторое время он запоёт в шутливой форме: «Е-е-хали на тройке, хер-р-р догонишь… А-а-а вдали виднелись, хер поймёшь…» А мама начнёт на него бурчать: «Ты другие-то песни знаешь?». Папа вместо того, чтоб возмущаться на претензию, обязательно протянет руку и ласково погладит маму по волосам.

От своего мысленного каламбура мне стало ещё больше смешно, но такие моменты врезаются в память навсегда.

И скажу, не кривя душой, они для меня идеальная пара. Тем, что смотрят друг на друга сквозь года с великой любовью, не нужны рецепты…

Я поймала взглядом Нину Анатольевну, она поглядывала на меня с каким-то грустным забвением. Могу заверить, что Машка посвятила её в секрет про мою любовь к Виктору. И женщина, вероятно, опять размышляла, что сделала не так. Ведь у нее была огромная надежда на то, что сын вернулся навсегда.

— Везучая ты, Тоня, — вытянула меня из размышлений Катерина Каблукова.

Мама была сегодня щедра на гостеприимство и зазвала к застолью всё семейство.

Девушка поравнялась рядом и также прислонилась спиной к стене.

— И в чём же интересно? — усмехнулась я.

— Ты нравишься мужикам по-настоящему и тебя не используют впустую, — Катерина стрельнула глазами по мне.

— Глупости какие! — фыркнула я, опустив голову.

— Во всяком случае, не так часто, как меня, — досадно вздохнула девушка.

Я посмотрела на собеседницу и увидела в ее глазах искреннюю печаль.

— Тебе ли жаловаться! — упрекнула её, намекая на ослепительную красоту.

— Знаешь, что сказал мне Витя на новый год?

Я нервно дёрнула уголками губ, так как она заговорила о нём совершенно неожиданно, и, возможно, скажет какую-нибудь колкость.

— «Извини, Катюша, но мне нравится та девушка в красном платье». И указал рукой на тебя, — посмеялась Катерина. — Словно и не заметил, что на мне точно такое же.

Я скривила скептическую гримасу.

— Не веришь? — заулыбалась она и подошла ближе. — Да я клянусь, так и сказал! — выдавила смешок.

Я упорно молчала.

— Жаль, что уехал. Уверена, вернётся ещё, — она говорила так, будто желала меня поддержать. — Неизвестно, что там у него произошло.

Я была удивлена: «Ей то откуда всё известно?»

— Да, ладно! Вся деревня знает, что он провожал тебя в новогоднюю ночь.

Вероятно, всё было написано на моём лице, ну или, Катерина умеет читать мысли. Но сейчас я осознала, что девушка не настолько и противна. Её честное признание, а оно казалось таким, принесло мне необыкновенный душевный подъём.

— Что вы тут так сладко обсуждаете? — подошла к нам Ларина, нарушив нашу беседу.

— Твоему брату кости моем, — съязвила Катерина.