— Держи, золушка! — низким голосом бросил мне укор, кинув сапог мне под ноги.

Я медленно подняла на него глаза, ожидая реакции на наше очередное знакомство.

Он поднял ладони кверху, словно сдавался передо мной.

— Руку пожимать не буду! А то ты ещё штаны потеряешь от этого жеста, — надменная насмешка поселилась на его лице.

— Так… я не поняла, когда вы успели познакомиться? — зацепилась женщина за фразу «знакомы уже».

Я стояла, как истукан, нервно сглотнув, уставилась на Сафронова. И что он скажет? Как сдала полиции в качестве террориста… или как «насолила» в ресторане?

Мужчина набрал в лёгкие воздуха и тяжко вздохнул, смотря с хитрецой на меня, будто бы я «чёрная кошка», которая перешла дорогу ему.

— Да, вот… только что. Когда спасал её от Ковбоя, если можно так сказать… — ответил он, взглянув на мать.

— Антонине даже пришлось принести свой сапожок в жертву, — и ехидный взгляд снова упал в мою сторону.

— Ой, спасибо, Витюша! А то Ковбой всегда Антонину пугает до чёртиков! — Нина Анатольевна легонько провела ладонью по плечу сыну. — Отлично, что вы уже познакомились! — снова заулыбалась она, посмотрев на обоих.

Женщина всем существом выдавала, что у неё, как и у моей мамы, большие планы на наше с Виктором знакомство.

— Витя, как там баня? Живая? — вышел к нам из комнаты Сергей Петрович.

Сафронов переключил свое внимание на него.

— Вроде всё получилось. Но ты проверь сам ещё, а то деревенская жизнь теперь точно не по мне, — он прошёл в гостиную, на ходу снимая футболку.

Мои глаза самопроизвольно впились в его голый торс.

Виктор словно потешался, повернулся и кинул мимолётный взгляд негодяя на меня.

«Он это специально?!» — мои мысли негодовали.

— Тося, отец проснулся уже? — вытянул меня из размышлений Сергей Петрович.

— Да, — заулыбалась ему в ответ. — Ходит стихи читает.

— Эх, стихи это хорошо! — мужчина почесал озадаченно шею. — Пойду навещу Михаила, может вместе стихи прочтём, — подмигнул мне и стал надевать на себя верхнюю одежду.

— Сергей, умоляю «незачитывайтесь»! А то к вечеру мы вас обоих потеряем! — одёрнула его строго Нина Анатольевна.

Я сняла пальто и второй сапог с ноги, вышла из прихожей к Нине Анатольевне, которая снова о чем-то беседовала с сыном.

— Виктор, прошу, позвони отцу! Он все мозги вынес с утра уже…

Я уловила обрывки фраз, но сути не поняла.

— Мам, все хорошо! Я позвоню ему чуть позже, — Сафронов обнадёживающе погладил мать по рукам.

— Все. Готова помогать! — я обозначила свое появление, но старалась смотреть сквозь Виктора.

— Идём тогда, Тонечка! — Нина Анатольевна заулыбалась мне, и спешно прошла мимо на кухню.

Сам момент вынудил смотреть пристально на мужчину, что не выходил из моей головы всё последнее время.

Словно в мелодраме мир вокруг утих… Красивым кадром вряд ли назовёшь эти секунды: я, в своих лосинах с большой потёртостью на коленке, и он, в одних стареньких трениках, только наоборот с вытянутыми коленями.

Но я сейчас окончательно осознала, что этот мужчина волнует, манит и выворачивает всё изнутри своим нахальным взглядом. Его глаза миндального цвета приковывают к месту, заставляя дышать чаще от трепета и жаждать чего-то большего…

Мы смотрели друг на друга не сводя глаз. Мне хотелось угадать о чём он думает… Считает меня смешной, неуклюжей и не очень симпатичной? Или ему наша встреча принесла иные чувства?

Сафронов медленно приблизился ко мне.

Да. Всё-таки нос это самый главный сексуальный орган. Потому как, я попала во власть запаха мужчины, понимая, что он сводит с ума.

— Вот уж точно… Меня не зовут, я сама прихожу… — заговорил он своим бархатным голосом.

Скользнул взглядом по моему лицу и чуть задержался на губах.

— Антонина… — с наслаждением протянул моё имя, словно надкусил конфету.

Я перестала дышать, в животе запульсировало, а в ушах появился звон.

Затем Виктор резко отвёл взгляд и устало вздохнул:

— Эх, ты ещё и подруга моей сестры…

— Это точно судьба, — мимолётно прищурился в мою сторону.

Сафронов развернулся и вышел из гостиной. А я наконец-то задышала…

Судьба… Звучит многообещающе. А я точно потеряла голову! Даже уже готова признаться себе, что влюбилась.

— Тонечка? Всё в порядке? — вернулась ко мне Нина Анатольевна.

— Да, — хрипло ответила ей. Затем прочистила горло и повторила уверенней. — Да. Все в порядке.