Шрифт:
— Держаться подальше от лейтенанта Седых.
Голос адвоката ласковый, тихий, убаюкивающий, настоящий ангел во плоти. И тут замечаю, как он что-то достает из кармана, смотрит на это и снова прячет. Секундное дело, а неприятно задевает, словно мои проблемы кажутся адвокату надуманными и пустыми.
«Что там? Часы? Он куда-то торопится?» — всплывают в голове вопросы.
— Но я хочу понять, что происходит.
— Макар Павлович, уж не думаете ли вы, что девушка — ведьма?
— Нет, конечно!
— Вот и оставьте ее в покое!
Совет разумный. Очень. Вот только я не слишком дружу в последнее время с мозгами и своим телом.
— Леонид Михайлович, что там с моим иском? — упрямо поджимаю губы.
— Вы точно решили его подавать, Макар Павлович? — спрашивает он. — Не проще ли внести штраф?
— Кому проще? Мне? Нет. Тут дело принципа: я не обязан платить за то, что не совершал.
— Но ведь вы предлагали полиции деньги, отказывались подчиняться.
— И что?
Упрямлюсь, но правоту адвоката понимаю. Я, взрослый двадцатисемилетний мужчина, веду себя как капризный ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. Но как объяснить адвокату, что это не простой каприз? Мне нужна разумная причина, чтобы еще раз наведаться в полицейский участок.
— Хорошо, — не спорит больше Леонид Михайлович. — Едем в участок. Но вынужден вас предупредить, что доложу о происшествии Павлу Дмитриевичу.
Такой расклад меня не устраивает. Отец слишком серьезно подходит к репутации компании, и, если имя «Грандэ» станут полоскать во всей прессе, мне точно не поздоровится. Трындец котенку, больше срать не будет.
Но разговор проваливается, не успев начаться. Сразу заворачивает куда-то не туда. Я грублю, причем с несказанным удовольствием, адвокат давит авторитетом, девица фыркает в своей манере и сбегает.
— Чтоб тебе пусто стало! — взрываюсь я и мчусь за ней.
Догоняю ее у выхода из участка, дергаю за локоть. Она, не ожидая нападения со спины, теряет равновесие и заваливается на меня. Вспышка лупит по глазам и на миг ослепляет.
— Живо сюда! — слышу крик адвоката.
А потом кто-то толкает меня в туалет и влетает следом.
— Какого черта! — визжу не своим голосом. — Руки убери, дебил!
Встряхиваюсь, прогоняя туман, и вижу себя, стоящего напротив, с ухмылкой на все лицо.
Потолок плывет перед глазами, а пол стремительно приближается. Удар, искры из глаз, тишина…
Глава 12. Шок! Шок! Шок!
Убежать мне не удается: мажор в три прыжка догоняет, дергает на себя. Падаю к нему на грудь. Кто-то толкает меня в спину, я лечу в туалет. Свет бьет по глазам, ничего не вижу, слышу только щелчок задвижки, поворачиваюсь и превращаюсь в камень.
Вот только это уже не я, а кто-то чужой. Я вижу себя рядом, могу дотянуться рукой, потрогать и ущипнуть. И эта новая я вдруг делает круглые глаза и визжит:
— Какого черта!
А потом с грохотом валится на пол. Адвокат мажора бросается на помощь, а я стою, не двигаясь, меня трясет изнутри. Ничего не понимаю, оттого не могу успокоиться, и становится только хуже: руки не слушаются и дрожат, ноги и вовсе обмякают, колени подгибаются, и я плюхаюсь попой на пол рядом со своим телом.
Обхватываю себя и передергиваюсь: вдруг вижу большие чужие руки с широкими ладонями. Подношу пальцы к носу, они пахнут мужским парфюмом и кофе. Я начинаю покачиваться: не могу сидеть на одном месте и совершенно не знаю, что теперь делать. Крепко зажмуриваюсь и представляю, что это галлюцинация. Я что-то выпила или съела вредоносное. Вот сейчас чуть-чуть посижу, и видение исчезнет.
— Макар Павлович! — кричит адвокат и дергает меня. — О боже! Можешь помочь?
Я открываю глаза, ловлю мгновенный взгляд и снова зажмуриваюсь: не так страшно.
Адвокат включает воду, и эти обыденные звуки проникают в глубину сознания, чувствую, как по щекам катятся слезы.
От пощечины голова откидывается назад и прикладывается затылком к стене. Резкая боль обжигает, растекается иголками по всему телу.
— Ч-то это? — заикаясь, выдавливаю первые слова.
— Очнись уже! — сквозь частокол ресниц вижу перекошенное лицо адвоката. — Помоги!
Он набирает пригоршню воды и резко выплескивает ее на мое лицо.
Или не мое?
Или все же мое?
— А-а-а, — рвется из груди басистый крик. — Спасите.
— А я что делаю, дура! — рявкает адвокат, и новая порция воды бьет мне в лицо.
Ледяные капли текут за шиворот, капают на колени, оставляют темные пятна на светлых брюках. Фокусирую взгляд — это не моя форменная одежда. Не моя. А чья?
Встаю на колени и, цепляясь за стенку, ползу вверх. Адвокат по-прежнему возится со мной.