— Иди ты.

— Неблагодарная!

— А я просила? Марсен, ты отстрочил неизбежное. И хоронишь теперь нас двоих.

— Ты о чем?

— Сначала надо было спрашивать. А потом делать. — Теперь ворчу я? Мне можно. Возраст, все такое. — Слушай, герой на мою голову. Единение жизни это хорошо. Если бы я была ранена, например. А меня поедает тьма. Прогрызает себе выход на волю. И это не остановить, понимаешь?

— Но тебе легче.

— Да, ты продлил мою агонию на пару часов. Кстати, как у тебя с завещанием?

— Вот сучка!

— Возможно.

— Ты не права.

Приехали. И перед кем я только что выступила с речью «Мы все умрем»?

— Я выиграл нам время. Что-нибудь придумаем.

Вздохнула. Упрямый, упрямый, демоны задери, какой же он упрямый! Понимает, видит и все игнорирует. Какое время? Подышать перед смертью? Так хотя бы только меня сожрало. А теперь смерть нам обоим.

— Поделись со мной тьмой.

— Тьма не перейдет. Клетка, Марсен. Ты что, забыл?

— Забыл. Ладно. Дай подумать.

Пожала плечами. Куда мне спешить? Разве что в мир иной.

— А, если… Нет. Хотя… Рика, милая Рика, напомни мне, пожалуйста, кое-что.

— М? — Я даже говорить не хотела. Зачем сотрясать воздух? Все равно он все себе придумает по-своему и сделает так же.

— Что такое эта клетка?

— Поглотитель магии. Любой магии. — Говорить в чью-то голую грудь не очень удобно. Приподнявшись, а теперь у меня сил хватило: после слияния восстановление и регенерация сказать мгновенны — сильно преуменьшить. — Давай переберемся в угол. Я тяжелая, а ты костлявый. Лежать неудобно.

Квиты. Вот теперь квиты. Почти за все.

— Никто не жаловался.

— На меня тоже. — Пожав плечом, на четвереньках последовала к одному из стыков «стен». Марсен полз следом.

— Так в этом дело? Обиделась? — Обогнув меня, почти отпихнув в сторону, растянулся по длине двух балок. — Давай уже.

Будто я должна гору покорять, а не лечь рядом.

— Двигай задом, Марсен.

— Леди заговорила грубо? Обиделась, значит. Хм.

При чем тут обиды? Плен и прутья, впивающиеся в задницу, отбивают желание следовать этикету. А условия у нас такие, что можно слегка опустить привычную планку.

— Помню, как ругался капитан, когда тьма начала поглощать светлых из запаса. Знаешь, что он мне тогда сказал? «На войне нет приличий, есть только смерть и жизнь». — Я скривилась. Это было улыбкой с данью прошлым потерям. — Тогда я и пересмотрела свои жизненные принципы. На войне можно и ругнуться, Марсен.

Марсен повернулся и смотрел на меня так, как смотрят на врага, или нового знакомого.

— Рика, если мы перестанем быть людьми, кем же мы будем?

Задумалась. И это тот парень, который опустился до ментального влияния и шантажа?

— Мы будем мертвыми, Марсен. Если не придумаем, как выбраться из этой ямы, под названием одна жизнь на двоих. К чему ты спрашивал меня о клетках?

— К чему? Хм. А как сама думаешь? — Только игры в загадки мне и не хватало. Справа — Марсен, полуголый и синий, слева — дыра над пропастью, чем еще заняться, кроме как вспомнить детство?

— Марсен, я не менталист. А время идет.

— Зануда ты, Рика. Время идет, но и спешить некуда. Хорошо, хочешь кратко и по сути, как на экзамене? Смотри. Клетка это что? Блокиратор магии. Так, да?

— Да.

— А тьма у нас что? — Я поднялась, села, в лицо смотреть Марсену не решилась. Но как же так, если все так очевидно? — Вижу, ты поняла. Магия это то, что мы делаем с силой. А тьма — это сила, но не сама магия. Отпусти тьму, не прибегая к ритуалу, заклинаниям, не делая ничего, кроме того, чтобы перестать ее держать в себе.

— Но как? — Ответа я не ждала, продолжая размышлять вслух. — Притяжение тьмы, ее поглощение как результат призыва. А после я ее держу… точно. Ты прав. Боги, ты прав! Марсен, ты, демоны тебя подери, гений! Ха! Спасены!

Я кинулась обниматься, прижалась так, вроде это я замерзла, а он меня греть будет. Марсен обнял одной рукой, другой продолжил удерживаться за одно из копий. Посмотрела на лицо парня, заглянула ему в глаза. Мягкая беззлобная улыбка и сосредоточенный взгляд. Ему очень шло быть таким. Он похлопал меня по спине, ободряюще, как друга. Опомнилась. Стало неловко.

— Так что там у нас со временем? — Усмешка, которая ему тоже идет. Ему все идет. Даже быть подлецом.

— Не ерничай. — Я отстранилась. — Наверное, тебе лучше отодвинуться. Или нет, лежи, я сама. Веришь в богов?