– С Саммвелом за руку не здороваться!
– крикнул Крайтон, сложив ладони рупором.

– Хватит, - оборвал его Том.
– Такое с любым могло случиться, а укусы некоторых медуз вообще смертельны.

– Не случилось бы, если бы он меня послушал, - покачал Крайтон головой.

Тому захотелось отвесить хороший пинок этой напыщенной заднице, но вместо этого он сложил руки на груди и глянул на Вилли.

– Ты какой-то розовый… - протянул он, присмотревшись.

– Да я даже получаса на солнце не провел… - тот глянул на руки, а потом на колени, бросил удочку прямо на песок и буквально бегом помчался под пальмы.

– Ну я же говорю… - Крайтон закатил глаза.
– Идиоты.

– И как же ты, весь из себя такой умный, согласился провести с нами семь недель?
– поинтересовался Том.

Он поднял спиннинг, глянул. Удилище было сломано безвозвратно, но снасть осталась целой, а значит, могла пригодиться. В крайнем случае можно было найти тонкий длинный прут и соорудить что-то вроде деревенской удочки. Аккуратно, чтобы не доломать окончательно, он перехватил удочку и двинулся к лагерю.

– Минус спиннинг, плюс один солнечный ожог, один укус медузы и тонна ворчания, - сказал, садясь на песок рядом с хозяйничающим у костра Каем.
– Вот скажи, как можно быть одновременно таким умным и таким занудой, а?

– Да идите все нахрен!
– буркнул Кай и, сунув ему в руку палку, которую он использовал как кочергу, забился в шалаш, утирая щеки.

К своему стыду, Том только сейчас вспомнил слова Пейса и понял, что отчаянно дымящий костер точно не стоило оставлять на Маккензи.

Но никто и не заставлял Маккензи торчать над костром столбом. За время отлучки Тома пламя только-только поглотило первую часть ствола, оказавшегося сырым в середине. Впрочем, эта сырость-то, скорее всего, и дала густой едкий дым, а порыв ветра вполне мог швырнуть тот Каю в лицо.

Что же до грубости… Наверное, их всех настиг первый кризис. Восторг от начинающегося приключения поутих, возникла ностальгия по привычной жизни… глаза еще болят… все было логично. Вот только знание никак не поднимало настроение.

– Ох ты черт… - Саммвел с крайне кислым выражением лица дошел до шалаша и сел с самого краешка.
– Это самое отвратительное, что я делал за всю свою жизнь.

– Но хоть легче-то стало?
– поинтересовался Том. Глянул на убежище. Если добавить листьев с одного боку, ветер не должен задувать внутрь дым. А вернется Йенс - надо будет попросить его перенести костровище.

Интересно, а куда так надолго ушел Риттер? Даже не поел.

– Немного, - Саммвел с несчастным видом оглядел свою грудь. Том глянул на костер и, решив, что присмотр пока не требуется, подошел к Ачестону.

– Ого… - он присел на корточки, рассматривая багровую полосу.
– Словно плеть прошлась. С иголками.

А кончик этой плети пришелся аккурат на сосок. Он распух и выглядел кошмарно болезненно. Том едва удержался от того, чтобы не подуть на больное место.

– А главное, этих медуз вообще не видно!
– Ачестон больше не страдал, он справедливо возмущался.
– У берегов Сицилии, где у меня дом, их много, но они просто мерзко болтаются в воде, и все.

– Здесь, наверное, вид другой, - предположил Том.
– В Майами иногда бывают португальские кораблики, они жалят непереносимо.

– Вот это, наверное, он, - Саммел посмотрел на него полным боли взглядом.
– Кораблик, мать его, португальский.

И Том не удержался. Наклонился, легонько подул на воспаленную кожу.

– Я аккуратно, - предупредил, прежде чем легко коснуться подушечками пальцев груди Ачестона. Не на самом ожоге, а рядом с ним.
– В детстве меня звали сыном Снежной королевы, - усмехнулся, когда Саммвел охнул.

Особенность работы сосудов. Руки у Тома всегда были ледяными, в любую жару и после самой интенсивной тренировки.

– Ты только руки потом помой, - Ачестон невесело усмехнулся и накрыл его ладони своими.
– Офигеть. Ты что, замерз?

– Нет, они всегда такие, - усмехнулся в ответ Том.
– Кажется, здесь и сейчас эта особенность наконец-то не мешает, а помогает.

Он осторожно передвинул руки, чтобы охладить новые участки кожи.

Конечно, это все не прошло незамеченным для оставшегося у костра Кертиса.