Фей-ир рассердились, когда обнаружили этот маленький нюанс. Почему-то именно последствия моего огня им не удавалось исправить своей дурацкой магией. Я в душе тихонько злорадствовала. Уж не знала, что за огонь у меня получался, но раз он так не нравился фей-ир, значит, уже нравился мне.

Неприязнь к лесному народу была необоснованна, но абсолютно непоколебима. Затруднялась сказать, что стало тому причиной — то что я всей душой уже не любила их королеву, или то что эти керберовы хвосты работали на моего отца. К слову, они так и не выдали имя заказчика. Сказали, откроют лишь с одобрения главы Дома.

— Фионбарр, уймись! — сделал замечание Апельсинчик. И я кинула на него удивленный взгляд.

Рыжий фей-ир мне неожиданно подмигнул. Рядом грозно засопел Эдхард, но Апельсинчик подмигнул и ему.

Я хихикнула. Эдхард засопел еще грознее.

Гволкхмей грозно шикнул и подозвал всех к себе. Раздал указания подчиненным и фей-ир один за другим растворились в воздухе. Я широко открыла рот. Такое приходилось видеть впервые. У Эдхарда совершенно не так получалось открывать порталы.

— Теперь переправлю вас, ваше величество, — кинул быстрый взгляд в нашу сторону.

Король коротко кивнул.

— Рхианнон предупреждена?

— Они вас ждут, ваше величество, — заверил Гволкхмей.

— Отлично! Позаботьтесь о моем оруженосце и эх-ушкье.

Фей-ир слегка склонил голову в знак согласия:

— Непременно. А девушка?

Я попыталась высвободить свои пальцы, чтобы шагнуть в остальным, хоть и почувствовала при этом какое-то необъяснимое сожаление.

— Девушка со мной, — Эдхард тут же крепко сжал мою руку.

Но я все равно не оставила своих намерений, крутя и так и этак кистью. Что мне делать там, среди правителей, среди всех этих напыщенных венценосных снобов. А очутится рядом с блистательной Рхианнон в образе бродяжки и замухрышки унизительно и обидно. Лучше я не буду видеть восхищенных взглядов Черного Короля, которые он будет дарить Рхианнон. А они, уверена, неизменно последуют, стоит только ему сравнить нас двоих.

— Я с Робом, — тихо прошептала.

Но пальцы сильнее сомкнулись вокруг моей ладони.

— Нет, — категорически ответил Эдхарди и решительно взглянул на Гволкхмея. — Мы готовы!

Я открыла рот, чтоб запротестовать, но все подернулось белесым туманом, ослепило, и на миг стало тяжело дышать. А в следующий момент я почувствовала под подошвами башмаков не мягкую, устеленную пружинистой травой землю, а скользкие мраморные плиты.

— Великие демиурги, — послышался хрустальный женский голос. — Я уж думала, мой волк совсем забыл обо мне!

***

— Ри, я уже давно не твой волк.

Мои пальцы едва заметно вздрогнули в его руке. И Эдхард успокаивающе их пожал.

Но я все равно не могла поднять голову. Не могла посмотреть в глаза сопернице. Да и соперницей ли она мне являлась. Эдхард был и не мой волк тоже.

— Ох, извини, милый. Это всего лишь старая привычка, — прощебетала «присвоительница волков».

Уверена, таким диким было приветствие именно Рхианнон. Ведь кто иной мог позволить себе назвать Эда «своим волком». Еще и с редкостным именем «Ри». И мне еще больше захотелось изучить узор больших каменных плит на полу.

Да только поднять глаза все же пришлось. И, как ни странно, заставила меня вовсе не великолепная Рхианнон. А взгляд. Недобрый, колючий и немного растерянный. Направленный даже не на меня. На Эдхарда.

Я тут же вздернула голову и пристально всмотрелась в лица встретивших нас.

Королева Рхианнон вправду была великолепна, просто чудесна. С виду юная девочка, моя ровесница. Высокая, изящная, в длинном воздушном белом платье, тонком как паутинка. Само совершенство. Распущенные волнистые белокурые волосы до колен, голову обвивал хоть и простой, но невообразимо прекрасный золотой обруч. Тонкие черты, огромные синие глаза, как два сапфира. Они глядели немного изумленно, изучающе.

По правую руку от нее такой же высокий молодой человек. Безумно похож на саму Рхианнон. Те же синие глаза, волнистые платиновые волосы. И взгляд заинтересованный. Лукавый. Он смотрел на меня, как на диковинную зверушку. И улыбался в непонятном предвкушении.

Перед тем, как взглянуть влево, немного поколебалась. Мне уже не нравился тот, кто там стоял. Тело внезапно охватила нервная дрожь, по позвоночнику побежали неприятные мурашки. Он единственный не смотрел на меня. Только на Эда. Не отрывая взгляд, не мигая. Глаза, как и у Бриннэйна и Рхианнон, поражали своей изумительной синевой. Только злыми были, недобрыми. И волосы черные, словно смола, вились кольцами, как у молодого барашка. Только ямочка на подбородке слегка смягчала черты мужчины. Я бы назвала его красивым, но та ненависть, которая, словно неуловимый вихрь разрасталась в его глазах, искажала, обезображивала идеальную внешность.

Позади них на небольшом постаменте возвышалось три белоснежных кресла. Посередине, высокий изящный трон, украшенный растительным узором с легкой, едва заметной позолотой, а по бокам чуть поменьше. Видимо, для брата и мужа.

Нас фей-ир встретили стоя. И я этому несказанно удивилась.

— Какая очаровательная и… особенная у тебя спутница, — вновь прожурчала королева.

Я осмелилась кинуть на нее осторожный взгляд. И то, что увидела, меня несказанно испугало. Просто до самых глубин дотронулось холодной ледяной рукой ужаса. Каким-то непостижимым, необъяснимым образом Рхианнон уже знала, кто я на самом деле. Еще до того, как ей доложили о нашем прибытии. Она узнала меня, узнала, несмотря на весь мой маскарад.