— Покажите-ка, — выпрямился Марло.

Они вернулись через несколько минут с еще более обгоревшим стулом.

— Келли, — распорядился Марло, — мне нужно двадцать добровольцев для вылазки. Займись-ка.

Добровольцев вызвалось около двухсот, проблема была в том, чтобы отбиться от них. Джим с Фрэнком тоже сунулись, но Марло сказал, что возьмет только взрослых неженатых мужчин. Исключение составлял только он сам. Макрея тоже отвергли.

Доктор отвел Джима в сторонку и шепнул ему;

— Придержи лошадей. Через пару минут главным тут стану я.

Штурмовой отряд вышел в шлюз. Марло сказал Макрею:

— Мы идем на электростанцию. Если нас не будет больше двух часов, командуйте. — Прошел в шлюз и закрыл за собой дверь.

Не успела дверь закрыться, Макрей скомандовал:

— Ну-ка, еще двадцать добровольцев.

— Вы разве не будете ждать два часа? — спросил Келли.

— Займись своим вязанием. Когда я уйду, останешься за командира. — Доктор кивнул Джиму и Фрэнку. — Вы двое — за мной. — Макрей быстро отобрал себе людей (как видно, он уже сделал это мысленно перед уходом Марло) и вывел свой отряд в шлюз.

Когда наружная дверь открылась, Макрей посветил фонариком на улицу. Поттлы, Гиббс и несчастный Джозеф Хартли лежали там, где их настиг огонь, но больше мертвых тел не было.

— Дайте-ка стул, — обернулся Макрей. — Я покажу вам, как оно работает.

И высунул стул за порог. Его тут же перерезали два параллельных луча. Когда они погасли, ослепив всех своим блеском, от них остались два бледно-фиолетовых ионизирующих следа, которые постепенно исчезли.

— Как вы могли заметить, — начал доктор, будто читая лекцию студентам, — не имеет значения, где именно находится стул.

Он снова сунул стул за дверь и стал двигать его вверх и вниз… Выстрелы повторялись через доли секунды, но линии огня оставались неизменными: на высоте колен и на высоте груди.

— Пожалуй, будем поддерживать огонь, — решил доктор, — чтобы было видно, куда идти. Первый!

Джим сглотнул и вышел вперед, — а может, его вытолкнули, он не был уверен. Глядя на смертоносную изгородь, он пригнулся и неуклюже, с бесконечной осторожностью переступил. И вышел на улицу.

— Вперед! — приказал доктор. — Рассредоточиться!

Джим побежал по улице, чувствуя себя бесконечно одиноким, но радостно волнуясь. Добежав до угла, он задержался и осторожно выглянул. Не увидев ничего подозрительного, он остановился и стал ждать, готовый стрелять во все, что будет двигаться.

Слева от него виднелось странное сооружение, из-за которого он днем чуть не лишился головы. Теперь было ясно, что огонь ведется оттуда.

Кто-то подбежал к Джиму сзади. Он резко повернулся и услышал:

— Не стреляй! Это я, Фрэнк.

— А другие где?

— Наверное, идут следом.

Впереди, за дотом, из которого стреляли, сверкнул свет.

— Кто-то вышел на улицу, — сказал Фрэнк.

— Ты его видишь? Как нам — стрелять или нет?

— Не знаю.

Сзади подбегал следующий боец. Впереди, там, где Фрэнк как будто заметил человека, сверкнул выстрел, и мимо них прошел луч.

Джим совершенно машинально выстрелил туда, где сверкнуло.

— Попал, — сказал Фрэнк. — Молодец!

— Да? — сказал Джим. — А где тот, который бежал сзади? — Джим заметил, что его трясет.

— Да вот он.

— Кто в меня стрелял? — спросил новоприбывший. — Где они?

— Пока нигде, — ответил Фрэнк. — Джим убрал его. — Фрэнк не узнавал незнакомца — было слишком темно. — Ты кто?

— Смитти.

Фрэнк и Джим удивленно вскрикнули: это был Смайт, практичный человек.

— Не смотрите на меня так, — защищался он, — я пришел в последний момент, чтобы спасти свои вклады. Вы мне деньги должны.

— По-моему, Джим только что с тобой расплатился, — заметил Фрэнк.

— Совсем нет! Это совершенно другое дело.

— Потом, потом, — сказал Фрэнк.

К ним присоединялись другие. Подоспел, отдуваясь, Макрей и проревел;

— Говорил я вам, куриные вы мозги, рассредотачивайтесь! — Он перевел дух; — Идем брать управление Компании. Трусцой, и не сбивайтесь в кучу.

— Док, — сказал Джим, — в том доме впереди кто-то есть.

— Ну и что?

— Они в нас стреляли, вот что.

— А-а. Всем оставаться на месте. — Доктор сорванным голосом дал новые указания. — Все поняли?

— Док, — сказал Фрэнк, — а самострел? Может, мы его сначала обезвредим?