Шрифт:
Я в полной заднице.
– Отнесу вещи в дом, – произносит Эштон, вытаскивая мой чемодан из багажника.
– Не надо. Я не буду жить с Ридом, – заявляю я, сложив руки на груди.
– Не доверяешь себе? – Вскидывает бровью блондин.
– Тебе.
Неожиданно Рид подходит ближе и сгребает меня в охапку, крепко обнимая. От его наглости у меня на пару секунд пропадает дар речи.
– Какого черта ты делаешь? – раздраженно интересуюсь я.
– Слышала что-нибудь об объятиях, Блонди?
– Звучит как какой-то запрещенный прием MMA 59 .
Усмехнувшись, Рид своими большими руками хватает мои ладони и кладет их себе за спину, тем самым заставляя обнять его в ответ. Сама не замечаю, как утыкаюсь в его шею и вдыхаю запах. Рид пахнет теплом. Это невозможно описать словами. Его успокаивающий стук сердца. Исходящая от его тела теплота. Сильные руки. Хочется раствориться во всем этом. В нем.
Какое-то время мы молчим, а затем Рид неожиданно произносит:
59
MMA – смешанные единоборства.
– Я тоже скучал, Блонди.
– Я не говорила, что скучала, – протестую я.
– А я поменял свой дар предвидения на телепатию.
Невольно улыбаюсь ему в грудь, осознавая, что он помнит наш разговор в Турине.
Рид отстраняется, берет меня за подбородок, чтобы я подняла на него глаза, и странно смотрит на меня своими ярко-голубыми глазами:
– Мне нужно, чтобы ты понимала, что для меня ты гораздо больше, чем просто горячая блондинка, крошка Эбс. Мы будто знакомы целую вечность. И я скучал. Чертовски сильно.
Крошка Эбс? Это еще что за хрень!?
– Кстати в твоей комнате есть терраса с видом на океан. Хочешь взглянуть?
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты ни черта не умеешь вести переговоры? С этого вообще то нужно было начинать! – Вскидываю руками и закатываю глаза, пока Рид, ухмыльнувшись, ведет меня к дверям, положив руку мне на задницу.
Я убью его.
Глава 8
Jeremy Renner – Main Attraction
Рид.
Исследую взглядом каждый ее дюйм: Эбби стала еще красивее, чем я запомнил в тот единственный раз, когда встретился с ней. Ее волосы стали длиннее и светлее, словно выгорели на солнце, белый короткий обтягивающий топ на бретельках подчеркивает красивый золотистый загар, а короткие шорты демонстрируют длинные рельефные ноги.
Не могу оторвать взгляда.
Она охренительно красива.
Пока мы идем к дому, прижимаю ее к себе, положив руку на задницу, и вновь ощущаю потрясающий цветочный аромат, не такой ядерный и приторный, как у большинства девушек, любящих вылить на себя половину флакона духов, а нежный, опьяняющий, который так и манит зарыться в волосы и вдыхать, вдыхать, вдыхать, пока легкие полностью не заполнятся этим ароматом вместо воздуха..
О, Господи!
Почему я думаю, как слюнтяй?
Это все из-за похмелья. И, хотя вчера я выпил лишь две бутылки лагера 60 , я все еще пьян.
Фух, это все объясняет.
– Убери руку с моей задницы, – шипит Эбигейл.
Выражение лица у нее такое, словно в своей голове она уже подписывает мне смертельный приговор.
– Тебе же нравится.
– Не нравится. Почему ты ведешь себя как неандерталец?
– Я родом из Квебека, столицы Неандертляндии. Ты что, не знала?
60
Лагер – светлое пиво.
Она закатывает глаза, и я усмехаюсь.
Мы заходим внутрь и останавливаемся посреди просторного светлого холла, с зеркальной стеной слева и белой деревянной лестницей наверх справа. Если пойти прямо по коридору, то мы окажемся в огромной гостиной с пятью большими панорамными окнами, а немного правее расположен кухонный островок с барными стульями, ведущий прямиком на огромную светлую кухню. Также там находится тренажерный зал, кабинет, кинозал и гостевое крыло. Но все это я решаю показать ей после того, как она увидит, какой вид открывается из ее спальни, расположенной на втором этаже.
– Н-и-ч-е-г-о с-е-б-е! – протягивая каждый звук, восклицает Эбби. – Дом внутри ещё больше, чем казался снаружи!
– У меня все большое, – поигрывая бровями, ухмыляюсь я.
– Мы говорим о твоем эго? А есть какие-нибудь другие темы для разговоров?
– Вообще-то мы говорим о моем члене, – серьезно заявляю я и жестом призываю ее направиться наверх по лестнице.
– Ты говоришь о своем члене.
– Ха, смотри-ка, ты тоже только что о нем заговорила, – с широкой улыбкой произношу я, пока Блонди звонко смеётся.